Закон есть логика, свободная от страсти.
Чиновники — это трутни, пишущие законы, по которым человеку не прожить. Почему у министров жалованье постоянно и независимо от того, хорошо или дурно живётся населению Пруссии? Вот если бы квота жалованья бюрократов колебалась вверх-вниз в зависимости от уровня жизни народа, тогда бы эти дураки меньше писали законов, а больше бы думали.
Куйте завтра веселее
ту революцию
Которая не будет потерянным зовом в тумане столетий
Которого назвали ругательством
В логике ваших прелестей
Черной лестницы жизни
Закон должен быть краток, чтобы невеждам легче было его усвоить. Он — как божественный голос свыше: приказывает, а не обсуждает.
— Логика и практическая информация здесь, видимо, неприменимы.
— Вы это признаёте?!
— Отрицать факты было бы нелогично.
Законы и мораль придумали скучные посредственности. Но нарушать условности нужно умело, так, чтобы неправильным казался сам закон, а не его нарушитель.
Ибо источник человеческих законов — источник смутный. Прозрачная струя нравственной правды едва видна в нём под наносом других, чисто исторических элементов, выражающих только фактическое соотношение сил и интересов в тот или другой момент. Поэтому справедливость, как добродетель, далеко не всегда совпадает с легальностью, или правдою юридическою, а иногда находится с нею в прямом противоречии, как сознано самими юристами: summus jus — summa in juria.
Само слово «логика» — женского рода. Логика или присутствует — и тогда она женская, — или её нет вовсе, и тогда она вообще никакая.
Cлайд с цитатой