Старая легенда. Новая кровь.
— Нарушаешь уговор? А как же «плохие парни навсегда»?
— Да, но это «навсегда» закончилось, когда ты умер.
— Что? Ты что несешь, балбес?
— У тебя трижды останавливалось сердце, Майк.
— Маркус, послушай, этот подонок меня кое-чего лишил, и я это верну.
— Чего он тебя лишил, Майк? Ты все еще жив. Все, что он отнял — это легенду о пуленепробиваемом Майке, но я видел, как ты истекаешь кровью. Ты человек, такой, как и все остальные.
Губы твои имеют такой горький вкус. Не вкус ли это крови?... А может быть, вкус любви?... Говорят, у любви горький вкус… Ну и что из того, что горький? Что из того? Я все же поцеловала тебя в уста, Иоканаан.
— Я могу спросить?
— Если скажу «нет», тебя это остановит?
— Наверное, нет. Вы еще долго будете здесь сидеть? Сэр?
— Я разрешил спросить, это не значит, что я хочу отвечать.
— Клянусь смертью Христовой, это настоящие слёзы!
— Да. Но нам надо остерегаться, каждая слеза её будет оплачена бочкой крови.
За юность мы пьём, прошлым дням наш почёт,
Скоро век произвола совсем истечёт.
Побьём Братьев Бури, землю нашу вернём,
Защищать край родной будем мы день за днём.
Сдохни, Ульфрик, изменник лихой!
Как ты сгинешь, так будет у нас пир горой.
Мы Скайримские дети, битва нам словно мать,
Нас Совнгард ждёт светлый, каждый рад жизнь отдать.
Но прежде очистим мы отчизну свою.
Не уступим мы наших надежд воронью.
Лисе сказали:
— Вот тебе сто динаров за то, что ты вручишь по назначению письмо, адресованное гончей собаке.
— Вознаграждение очень большое, — ответила лиса. — Но у меня правило: не ходить по дорогам, на которых есть следы крови.
— Я умру смертью воина! Обо мне сложат легенды..
— Живи и будешь рассказывать их сама!
Cлайд с цитатой