Ирония — такое порицание, которое останавливается на полпути.
Говорить о своих чувствах — первый признак слабости. Лучше держать это в себе, пока оно не станет твердым комком злости и обиды. Так поступал мой дядя Питер. Впрочем, он спился вусмерть, но это... неважно.
Сказано: «Не судите, да не судимы будете». Сказано: «Не судите, да не судимы будете», — и сказано это в оправдание отсутствия памяти. Иными словами, если у кого-нибудь застрелят из охотничьего ружья любимого человека, то не осудить стрелявшего можно только одним способом — забыть об убийце. Навсегда забыть о существовании ружей, убийц и любимых людей. Но не делать вид, что забыл, а забыть по-настоящему, устроить в своем мозгу клиническую амнезию. И вот когда мать жены Александра из Серпухова наконец-то узнала о том, что зять зарубил лопатой ее родную дочь в огороде, то на следующий же день после суда над ним забыла о его существовании, тем самым перестала осуждать убийцу своей дочери и тем самым не судила его более строгим материнским судом.
— Алан, представь. Фил, ты сам и Шон, влюблены, а почему бы вам и не быть, в Лизу. Теперь у вас будет триэль, т. е. трехсторонняя дуэль. Проблема вот в чем, Шон действительно хороший стрелок. Он попадает в цель в 90 процентах случаев. Фил попадает в цель в 60 процентах случаев. Ты, к несчастью, не очень хороший стрелок, попадаешь только в 10 процентах случаев. У тебя первый выстрел. Он у тебя только один. Ты можешь пристрелить одного из них, затем у них будет по выстрелу. Вопрос в том, какая стратегия будет для тебя наилучшей?
— Застрелиться.
— Она унаследовала твоё дурацкое чувство юмора, Белов...
— Это всего лишь ирония, говорят, она признак высокого интеллекта.
— Слава Тебе, Господи. Дожила до тридцати восьми лет — наконец-то узнала правду жизни.
— А вот сарказм говорит о неудовлетворённости жизнью.
... Да, ошибалась. Кто тут без греха?
И глупостей наделала когда-то.
Но, по сравнению с другими, – не плоха.
Присмотришься – не так и виновата.
Проснусь – опять несу сомнений груз
И чувствую своих ошибок ношу,
Опять споткнуться на пути боюсь…
Когда же я вину, как шляпку, сброшу?!
Такие вот забавные дела.
Других ругаю – и уже простила!
А вот поди ж прими в себе себя!
Ведь лишь в таком прощенье свет и сила.
Ни один день, как бы ясен и прекрасен он ни был, нельзя прожить без малой толики иронии.
И вот уже мои руки дрожат над шелковыми одеждами, и вдруг что-то, быть может запоздалая мысль, спрятавшаяся от жаркого прилива крови, – откуда мне знать, – что-то заставило меня открыть глаза. Я увидел перед собой благородное лицо, ее глаза были закрыты. Вокруг крыльев носа тоже дрожало желание, рот – сама готовность отдаться, – и все-таки вокруг рта – в уголках губ – притаилась почти незаметная усмешка – усмешка, выдававшая триумф – триумф!
Cлайд с цитатой