Моя мама в курсе, что я занимаюсь ***той,
Но знает, что лучше меня это не сделает никто!
Моя мама в курсе, что я занимаюсь ***той,
Но знает, что лучше меня это не сделает никто!
Художник должен быть голоден. Я должен сделать все,
Чтобы никто из моих близких не был художником.
Мама мне часто повторяла: «Не высовывайся, горе мое. Если не научишься молчать – посадят тебя, вот увидишь. А я тебе буду пирожки носить». Тюрьма и пирожки почему-то были неразделимы в мамином понимании, а так как со мной «всё было ясно», то первое, что мама научилась готовить – это они и были.
Я захожу в аптеку, как домой
И купюрами кидаюсь вверх.
Прекрасным дамам пенталгина
За мой счёт, я угощаю всех.
В полночь грянул телефон. Мама сказала: я сдала билет! Это значило, вокзал стоит разбитый, простреленный, обожжённый как рейхстаг в 45-м. И на фасаде надпись: «Сдала!». У кассиров-пулемётчиков не было шансов.
И в выражении его
Мы видим путь в шагах,
И больше точно нет пути,
Когда уж только прах.