Слова материальны. Тот, кому они предназначены, всегда услышит.
Жалость — наркотик посильнее героина. Если кто на нее подсядет — ничего уже его не вытащит.
Слова материальны. Тот, кому они предназначены, всегда услышит.
Жалость — наркотик посильнее героина. Если кто на нее подсядет — ничего уже его не вытащит.
– Ты мне кое-что должен, – сказала она, протягивая руку. ...
– А волшебное слово?
– Быстро!
Такого волшебного слова Макар не знал.
– А другое!
– И по-хорошему!
Сегодня ты в ударе — изрекаешь прописные истины со скоростью учительницы очень средней школы.
Если же ничего не боишься — ничего не происходит. Страхи даны нам, чтобы мы ничего не достигли в этой жизни и ничего не успели.
Благие побуждения, сдаётся мне, чаще всего идут довеском к какому-нибудь иному мотиву.
Конечно, важно то, что ты говоришь. Безусловно важно. Особенно если это правильные слова. Но важнее: зачем ты говоришь, когда и кому. Истинное намерение, тайное желание – то, что за оболочкой слова. Опять же – пока человек не готов услышать, пока в нем самом не созреет вопрос, жажда ответа, жажда действия, изменений, шага – толку все равно не будет. Когда же это произойдет – самое простое слово может запустить машину.
Профессиональная женская беспомощность. Пока она с тобой, в двух ключах путается, сдачу с десятки не подсчитает и лифт не знает каким пальчиком вызвать. А когда виснуть не на ком, сейф ногтём откроет и за минуту посчитает в уме, сколько прибыли дадут две копейки, если продержать их в банке двенадцать лет семь месяцев и двадцать восемь дней.