ШНыр. Муравьиный лабиринт

– ... Решай! Ты отрекаешься от пчелы, я ее забираю, потом ухожу, и на этом наше общение заканчивается.

– Да…

– Да? Ты согласен?

– Да пошел ты! – договорил Макар.

Чем сложнее и многословнее человек объясняет что-то сам себе, тем выше вероятность, что он просто оправдывается.

– Ты мне кое-что должен, – сказала она, протягивая руку. ...

– А волшебное слово?

– Быстро!

Такого волшебного слова Макар не знал.

– А другое!

– И по-хорошему!

Ты не понимаешь, с кем имеешь дело. Я потомственный патологический гуманитарий. Я даже мотоцикл завожу словами: «мотоцикл, заведись!», а не ключом, – с гордостью сообщила Рина.

Горькая такая правдивая любовь: когда любишь человека и видишь, что он несовершенен, а все равно продолжаешь любить, потому что, потеряв это чувство, разом потеряешь все.

Когда тебе хочется кого-то ненавидеть, ты изыскиваешь любой повод. Даже самый ничтожный. Но дело тут не в поводе, а в том, что тебе хочется ненавидеть.

– Это ты виноват! – опережая его, заявила Рина.

– Почему я?

– Еще не придумала. Когда придумаю – скажу…

— Ты с ума сошла! Ты знаешь, который час?

Та посмотрела на телефон.

— Уже знаю. А что? Метро еще ходило.

— А маньяки?

— Все были заняты. Весна на носу. Работы невпроворот.