Для каждого есть в мире звук,
Единственный, неповторенный.
Его в пути услышишь вдруг
И, дрогнув, ждешь завороженный.
Одним звучат колокола
Воспоминанием сладчайшим,
Другим — звенящая игла
Цикад над древесной чащей.
Поющий рог, шумящий лист,
Органа гул, простой и строгий,
Разбойничий, недобрый свист
Над темной полевой дорогой.
Шагов бессонный стук в ночи,
Морей тяжелое дыханье,
И все струи и все ключи
Пронзают бедное сознанье.
Что-то смутное печалит душу мне:
то приснится, то забудется во сне,
словно древний аромат в моей душе,
исчезающий
в туманном мираже,
словно краски
осыпающихся роз,
словно горечь
от невыплаканных слез
о любви, что там,
на грани временной,
заблудилась
и не встретилась со мной...
Что-то смутное печалит душу мне:
то приснится, то забудется во сне.
Years from now
Memories
Will fill our minds with images
Of how good it used to be
So why don't we
Seize this day
Capture all the moments
Before time takes them away
Ты думаешь, что воспоминание, разбитое на тысячу кусков, перестает быть воспоминанием? А может, тогда вместо одного появляется тысяча воспоминаний... И каждое из них начинает болеть по отдельности...
Ты знаешь,
Мне так надоели вокзалы...
Хотя в глубине понимаю,
Что лучше пусть будут вокзалы,
Чем город, в котором тебя слишком мало.
Я, кажется, вновь повторяюсь.
Темнеет; терплю, вспоминаю
О том, как мне было с тобою мечтать.
Ты знаешь,
Я все еще так удивляюсь
Тому, как все в жизни циклично...
И я почему-то пишу тебе письма,
Но все равно не отправляю.
И дождь мне опять намекает
О чем-то ненужном и личном.
Считаю минуты, пытаюсь уснуть.
Господи, его улыбка, глаза, волосы, его руки — я помню, как они обнимали меня, когда он засыпал рядом со мной, когда мы вместе мылись в душе, помню, как он готовил мне еду, гладил меня. Его сильные нежные руки. Которые меня оттолкнули.
Что-то смутное печалит душу мне:
то приснится, то забудется во сне,
словно древний аромат в моей душе,
исчезающий
в туманном мираже,
словно краски
осыпающихся роз,
словно горечь
от невыплаканных слез
о любви, что там,
на грани временной,
заблудилась
и не встретилась со мной...
Что-то смутное печалит душу мне:
то приснится, то забудется во сне.
Вещи — маяки нашей памяти. Наши воспоминания неразрывно связаны с вещами и даже наоборот — бывает, что именно вещи и служат вместилищем этих воспоминаний.
Из детства обычно остаётся много ярких воспоминаний. Хорошо, когда эти яркие воспоминания о ярком — ярком солнце, ярком свете… Потому что человек таким и вырастает — ярким.
У каждого здесь есть свое звучание. Своя мелодия, наиболее часто повторяющаяся. Своя тема в этой мелодии. И в этой теме — свои детали, яркие и характерные изгибы бытия, запечатленные особым образом на невидимом глазу носителе.
У кого-то звучание тихое, еле слышное. Чтобы вслушаться, надо приложить усилие. Иногда получается это сделать спонтанно, а иногда, чтобы понять, что это, приходится напрягать слух и внутреннее чутье.
У кого-то — двойное. Два послания в одном, и они могут, как волны, сменять друг друга, проступая то вместе, то попеременно.
У кого-то — неясное. Точнее слышится одно, но видится другое. И тогда сложнее всего наладить диалог или найти то общее, из чего он может родиться.
Быть живым — значит помнить темные реки, полные рыбы, и солнечный луч у леди в волосах.
Cлайд с цитатой