— Заткнись.
— Пожалуйста, перестань говорить, чтобы я заткнулся.
— Тогда заткнись, пожалуйста.
— Заткнись.
— Пожалуйста, перестань говорить, чтобы я заткнулся.
— Тогда заткнись, пожалуйста.
Не стоит жертвовать интересами родных. Одному Богу известно, сколько вам отпущено быть вместе.
Догадываюсь, что человеку, собирающему себя по частям, трудно находиться с тем, кто и так обладает внутренней целостностью.
... Я отвернулась от своей жизни на какое-то время, и потом мне стало ясно, что, даже когда это случается, жизнь не отворачивается от нас. Я уверена, что мы навсегда останемся вместе, вплоть до того дня, когда, посмотрев в глаза друг другу, скажем: «Спасибо, что была со мной до конца»...
Господи, его улыбка, глаза, волосы, его руки — я помню, как они обнимали меня, когда он засыпал рядом со мной, когда мы вместе мылись в душе, помню, как он готовил мне еду, гладил меня. Его сильные нежные руки. Которые меня оттолкнули.
Я развернулась и пошла прочь. Как обычно, раньше времени. Только в дверях, когда они уже не могли ни видеть, ни слышать меня, достала носовой платок и приготовилась нарушить все правила. Я ждала и ждала, ждала, что слёзы, копившиеся годами, хлынут наконец из глаз, но ничего не случилось. Что ж, я сложила платок и сунула его обратно в карман. Значит, не теперь и не из-за них. У моих слёз своя гордость.
Пока вы живы, жива и ваша жизнь. Любя своих жен, мужей, родителей, детей, а также друзей, которые вас окружают, уделяйте достаточно заботы и своей жизни, потому что это вы. Потому что ваша жизнь всегда готова вас защитить, поддержать и приободрить.
Есть такие люди — создаётся впечатление, что они либо не знают о том, что вы рядом, либо им абсолютно на это наплевать. А если они и знают, что вы существуете, то в грош вас не ставят, как вам кажется. И двадцать лет спустя вдруг признаются, что были от вас без ума, но не сумели этого выразить.
Нет, я не могу пригласить свою Жизнь в такой бардак. И я полностью отдаю себе отчет в том, сколько иронии в этой фразе.