Однокомнатное небо

— А что — дальше?

— Как это — дальше? — переспросил Ткачёв.

— Ну, например, завтра.

— Что завтра? Завтра ничего, а потом — катаклизмы. Значительные, как мне кажется.

Прошлое — бездна, которая всегда и неизменно, постоянно под нами раскрыта.

Проза есть пересказанная поэзия.

Война — это как под лёд провалиться, когда течение бурное — раз, и смотришь на звёзды, если снега на льду нету.

За дверью — большой зал. Большой зал с пустым круглым столом. Точнее, пустой зал с полным столом, потому что вокруг стола всё сосредоточено. Все девять человек — вокруг стола. И им кажется, думал Еремеев, что весь мир тоже — вокруг стола. И в пиджаке.

Обычно людный сквер — пустовал. Люди боялись солнца? Люди боялись истории. История с ружьями ходила по улицам и могла наказать за любую провинность.