Ему сообщают, что жена от него уходит, а он — «так-так-так-так-так»! Даже как-то невежливо! И ты знаешь, как-то даже тянет устроить скандал.
Я должна сообщить тебе ужасное известие. У меня сегодня в кафе увели перчатки... И я полюбила другого!
Ему сообщают, что жена от него уходит, а он — «так-так-так-так-так»! Даже как-то невежливо! И ты знаешь, как-то даже тянет устроить скандал.
Я должна сообщить тебе ужасное известие. У меня сегодня в кафе увели перчатки... И я полюбила другого!
— Шурик, твой аппарат тебя погубит.
— Мой аппарат, Зиночка, меня прославит. И тебя заодно.
— А боярыня твоя где? В церкви, что ли?
— Боярыня моя со своим любовником Якиным на Кавказ сегодня убежала.
— Врёшь!
— Ей-богу!
— Ловят? Как поймают, Якина на кол посадить — это первое дело, а уж опосля!..
— Зачем, Иван Васильевич? Зачем? Они любят друг друга, ну и пусть будут счастливы.
— Добрый ты человек...
— Ну что, Солас, сразу на меня набросишься или мне пока ждать и гадать?
— О чем это ты?
— Мы заключили союз с моим народом. Я подумал, что при твоей любви к Кун...
— Мне обругать тебя? Упрекнуть в принятых решениях?
— Эй, «Быки» погибли как герои за благополучный исход миссии.
— Я иного и не утверждал. Дело в том, «Железный Бык», что ты кунари. Твои решения меня не могут разочаровать. Ты бездумная и бездушная пустышка. Какие решения? Ты их и не принимал никогда.
Делись со мною тем, что знаешь,
И благодарен буду я.
Но душу ты мне предлагаешь:
На кой мне черт душа твоя!..
... самою злобною и ожесточённою радостью встречаем мы все всякий необыкновенный скандал, случившийся с кем-нибудь из наших ближних.
Рядом, в двух шагах от тебя, кто-то гибнет, и мир рушится для него среди крика и мук... А ты ничего не ощущаешь. Вот ведь в чём ужас жизни... Вот почему мир так медленно движется вперед. И так быстро назад.
Прежде я всего боялся, но теперь я устал, и мне нет дела ни до чего. Вот как я буду переносить все, что угодно — я буду уставать.
Стоит человеку утратить свою способность быть безразличным, как он тут же становится потенциальным убийцей; стоит ему преобразовать свою идею в бога — последствия оказываются непредсказуемыми.