На душе легко и снежно,
Никого там нет,
Кто бы грубо или нежно
Свой оставил след.
На душе легко и снежно,
Никого там нет,
Кто бы грубо или нежно
Свой оставил след.
Весна. Финансовые затруднения.
Черёмуха около небосвода.
Когда я предчувствовал гул падения,
Мне ветку протягивала природа.
Всё так. Но в воду я тем не менее
Всё реже совался, не зная брода...
Когда во мне убивали гения,
Хорошая, помню, была погода.
Как будто не было зимы,
Цветут деревья беззаботно.
И на ночь ливни льют охотно,
Как будто не было зимы.
И вот, случайно встретясь, мы
Опять стоим у поворота
И всё надеемся на что-то,
Как будто не было зимы.
Да... Когда я подумаю, как мы были счастливы, какой большой выигрыш выпал нам в жизни, как мы позволили привычке усыпить себя... Привычке, которая как школьная резинка стирает всё... Да надо было каждую минуту говорить себе: «Какое счастье! Какое счастье! Какое...»
Я готова избавится от этого креста, наливающего свинцом мое молчаливое сердце, без дальних слов. И всё равно, что будет после. Если вообще будет.
После Гоголя, Некрасова и Щедрина совершенно невозможен никакой энтузиазм в России. Мог быть только энтузиазм к разрушению России. Да, если вы станете, захлёбываясь в восторге, цитировать на каждом шагу гнусные типы и прибауточки Щедрина и ругать каждого служащего человека на Руси, в родине, — да и всей ей предрекать провал и проклятие на каждом месте и в каждом часе, то вас тогда назовут «идеалистом-писателем», который пишет «кровью сердца и соком нервов»... Что делать в этом бедламе, как не... скрестив руки — смотреть и ждать.
Постепенно я привык считать свою жизнь несбывшимся обещанием, но в глубине души подозревал, что несбывшимся обещанием оказался я сам.
Во сне, а быть может, весною
ты повстречала меня.
Но осень настала, и горько
ты плачешь при свете дня.
О чём ты? О листьях опавших?
Иль об ушедшей весне?
Я знаю, мы счастливы были
весной... а быть может, во сне.
Кто подошла ко мне так резко
И так незаметно?
Это моя смерть!
Кто ложится на меня
И давит мне на грудь?
Это моя смерть!
Кто носит черный галстук
И черные перчатки?
Это моя смерть!
Кто подверг меня беспамятству
И ничегоневиденью?
Это моя смерть!