Эдуардо Карранса

Женщина яблоко ела.

Летело над крышами время.

Весна на ногах своих длинных

бежала, смеясь, как девчонка.

Женщина яблоко ела.

У ног её море рождалось.

Солнце её золотило,

заставляя светиться тело.

От волос её воздух струился.

А земля была — зелень и розы.

Синевы победное знамя

против смерти весна поднимала.

Женщина яблоко ела.

Весна величавым жестом

раскрывала ладонь: кружились

в лазури цветы и рыбы.

Ревел, подбираясь ближе

в венке из лимонных листьев,

ветер быком незримым.

Мирт пылал, как белое пламя.

И южное море сияло,

словно лицо любимой.

Женщина яблоко ела.

Мерцали звезды Гомера.

Летело над крышами время.

Резвились в воде дельфины.

Женщина яблоко ела.

0.00

Другие цитаты по теме

Женщина всегда чуть-чуть, как море.

Море в чем-то женщина чуть-чуть.

Морю свойственно проникать в душу. Как говаривал Натан, стоит только раз подпустить его к себе – и ты от него уже никуда не денешься. Море, говорил он, как женщина. Изведет и не даст покоя.

... ты выглядишь совсем другой. Ещё красивее. Март тебе идёт.

Там пела женщина, а не душа

Морской стихии. Море не могло

Оформиться как разум или речь,

Могло быть только телом и махать

Пустыми рукавами и в глухие

Бить берега, рождая вечный крик,

Не наш, хоть внятный нам, но нелюдской

И нечленораздельный крик стихии.

Не маской было море. И она

Была не маской. Песня и волна

Не смешивались, женщина умела

Сложить в слова то, что вокруг шумело.

И хоть в словах её была слышна

Работа волн, был слышен ропот ветра,

Не море пело песню, а она.

Это женский голос

Дал небесам пронзительную ясность,

Пространству — одиночество своё.

Она была создательницей мира,

В котором пела. И покуда пела,

Для моря не было иного «я»,

Чем песня. Женщина была творцом.

Мы видели поющую над морем

И знали: нет иного мирозданья,

Мир создает она, пока поёт.

Весна заблудилась. Думает, тут ей не центр Европы, а юг Гренландии.

А раз так, чего суетиться — пара листочков уж всяко к июлю проклюнутся.

Вчера на березе под окном скандалили два недовольных скворца. Выясняли, в чью пустую голову пришла замечательная идея: “Пора! Летим! Нас там заждались!”

Вот как бывает: известил телеграммой, прибыл вовремя, а дверь заперта, и соседи не в курсе, куда девались эти, из пятнадцатой квартиры.

Одна девушка, Федорова по фамилии, полгода переписывалась с доктором Виталием из города А. В природе полно девушек, способных влюбиться в текст на мониторе.

Договорились встретиться, и Федорова приехала в город А. Доктор Виталий почему-то ее не встретил, по указанному им адресу проживали неприветливые люди, крайне недовольные тем, что в шесть утра субботы их будит незнакомая девица, требует подать какого-то Виталия и вообще ведет себя так, будто они этого самого Виталия убили и закопали на балконе, после чего завладели его квартирой.

Бродила по городу, вглядываясь подозрительно в лица прохожих мужского пола, кляня себя, дуру легковерную, и гада Виталия (себя больше), потом зашла в кофейню, где и встретила счастье всей своей жизни. Не Виталия.

Все-таки не зря съездила.

А у нас сирень на южной стороне, под самой стеной, где нет ветра, вот-вот распустится. Несмотря на холод, печальные прогнозы и снежные тучи вон там, на востоке. Набухла почками — и будь что будет.

Типично женское поведение. Когда хочется весны и счастья, то плевать на возможные заморозки.

Сейчас, когда смертельная опасность отступила, всё чаще возникало в памяти лицо Рыси. Его Рыси, которую он потерял, так и не успев понять, что же это по-настоящему такое — его женщина. Не подруга, не любовница – его женщина. С которой не надо притворяться и носить маску. Которую нельзя обманывать ни в большом, ни в малом. К которой можно прийти в дни побед и поражений. Которой не надо ничего доказывать. Которая — его половина, которая – как он сам.

Ещё я расскажу тебе: есть неизбежно у женщины, нашедшей наконец свою истинную, свою инстинктивную, но желанную любовь, есть у неё одно великое счастье: она становится неутолимой в своей щедрости. Ей мало отдать избраннику своё тело, ей хочется положить к его ногам и свою душу. Она радостно стремится подарить ему свои дни и ночи, свой труд и заботы, отдать в его руки свою волю и своё существо. Ей сладостно взирать на своё сокровище как на божество, снизу вверх. Если мужчина умом, душою, характером выше её, она пытается дотянуться, докарабкаться до него; если ниже, она незаметно опускается, падает до его уровня.

И невольно она начинает думать его мыслями, говорить его словами, принимать его вкусы и привычки, — болеть его болезнями, любоваться его недостатками.

О! Сладчайшее рабство!

Между тем пришла весна, прекрасная, дружная, без ожидания и обманов весны, одна из тех редких вёсен, которым вместе радуются растения, животные и люди.

Разлуки нет, пока в неё не веришь;

мы снова, как вчера, с тобой одни:

тогда любви мы отворили двери,

сегодня вновь распахнуты они...

А уж насколько я люблю солнце ранней весной — нет подходящих слов ни в одном из человеческих языков, чтобы описать мою страсть к этому светилу.