Война — это бизнес, а бизнес — хорошо для Америки.
Война — единственное развлечение королей, в котором мог участвовать народ.
Война — это бизнес, а бизнес — хорошо для Америки.
Лучше надувать очередной радужный пузырь с некоторым временным нахлёстом, заранее, чтобы, когда сдуется и лопнет предыдущий, этого за новым пузырём уже никто и не заметил.
— Я считаю, раз мы образуем государство, мы не можем быть страной, которая остальному миру кажется агрессивной любительницей войн. Однако, мы не можем быть страной, которая всем кажется слабой и беззащитной. Может нам стоит организовать государство, которое кажется и тем, и тем?
— Да! Боже мой, конечно! Мы начнем воевать и одновременно протестовать против войны!
— Если народу нашей страны дозволить делать то, что они хотят, то кто-то поддержит войну, а кто-то будет против.
— А это значит, мы сможем воевать, с кем хотим и параллельно вести себя так, будто мы против. Если мы позволим людям выступать против действий правительства, страну не в чем будет упрекнуть.
— И вишню съесть, и косточкой не подавиться, образно выражаясь.
— Только подумайте! Целая нация делает одно, а говорит другое!
— И мы назовем эту страну Соединенные Штаты Америки!
Несмотря на суматоху, бойцы бежали организованно — никто не отставал и не вырывался вперед. Война — хорошая школа: еще не настал вечер, а люди уже научились правильно драпать. Теперь дело за малым — научиться наступать.
— Зачем помогать тем, кого ненавидим?
— Полагаю, мы берем пример с внешней политики Америки.
Всё, как прежде, — Россия, Америка...
Будет или не будет война?
Тишина. Вдоль Лазурного берега
Шелестит, рассыпаясь, волна.
Всё, как прежде. Ничто не меняется:
Тот же звёздный спускается мрак.
Человек умирать собирается,
А посмотришь — и выжил чудак.
После Первой мировой войны измученные французы поняли, что лучше быть живым хитрецом, чем мертвым храбрецом.