— Вы чувствуете себя несчастной?
— Я не чувствую себя счастливой..
— Вы чувствуете себя несчастной?
— Я не чувствую себя счастливой..
Я верю в себя. Бог для меня слишком юн. Он-дитя. Ребенок.
Чистый младенец. Младенцы любят играть. Возможно, он создал нас для игры. А игра не имеет границ. Нет света. Нет заведомой тьмы. Все позволено, если это игра. Жестокость заключается в том, что Бог знает правила, а мы нет.
Знаешь, почему я счастлив?... — Я не задаю вопросов, на которые не хочу знать ответы.
Неужели ему ещё не внушили, что никогда нельзя спрашивать женщину, счастлива ли она?
Принимая решение, спрашивайте себя: «А сделает ли это меня счастливым?» Задавая этот вопрос всякий раз перед принятием решения, мы перемещаем своё внимание с того, в чём мы себе отказываем, на то, к чему мы стремимся.
Я хотел бы задать такой вопрос: «Ты со мной счастлива?» Или даже без вопроса услышать: «Я счастлива с тобой».
Слезы закипали у меня на глазах, но то не были слезы беспредметного восторга. Что я чувствовал, было не то смутное, еще недавно испытанное ощущение всеобъемлющих желаний, когда душа ширится, звучит, когда ей кажется, что она все понимает и все любит… Нет! во мне зажглась жажда счастия. Я еще не смел назвать его по имени, – но счастья, счастья до пресыщения – вот чего хотел я, вот о чем томился…
Болезнью солнца ли,
легких,
желчи,
знай, девочка,
в этот вечер
босы и черны,
вдвоем с индейцем,
в ожогах полностью
от медуз -
мы знали оба
одно лишь -
твердо,
как и Иисус
не знал
бога –
знали -
только влюбленным –
жить.
Только легкостью.