— Глядите, как она прекрасна!
— Это все шампанское, ты редко говоришь нежности.
Он приложил руку к преображению своей эпохи, считая себя производителем счастья, ремесленником, но работая как художник...
У меня больше нет конкурентов — в этом моя драма. Я создал чудовище и теперь должен с ним жить.
Он приложил руку к преображению своей эпохи, считая себя производителем счастья, ремесленником, но работая как художник...
У меня больше нет конкурентов — в этом моя драма. Я создал чудовище и теперь должен с ним жить.
— Да ты же совершенно оторван от реальной жизни! Посмотри на свою жизнь: ты ни разу не был в супермаркете, ты даже лампочку поменять не можешь.
— А зачем мне по твоему уметь менять лампочку? Чего ради? Не вижу смысла.
— Затем, что все умеют вкручивать лампочки. Что ты будешь делать, если она перегорит?
— Пьер поменяет. Вот и все.
— Ах, Пьер. А если его нет дома?
— Посижу в темноте пока не вернется. Меня это не смущает. В это время я могу подумать.
Я пришел к тебе в больницу сообщить, что ты больше не возглавляешь модный дом, на который ты работал. Помню, как ты отреагировал. Ты сказал: «Тогда мы откроем свой модный дом и ты его возглавишь».