Душа, будто старый тюбик с краской, в ней давным-давно все пересохло.
Она не могла говорить с ним, потому-что не знала слов, который знал он, а он не понимал слов, которые говорила она.
Душа, будто старый тюбик с краской, в ней давным-давно все пересохло.
Она не могла говорить с ним, потому-что не знала слов, который знал он, а он не понимал слов, которые говорила она.
Кости были уложены очень аккуратно — как дрова в поленнице, а поверх них такими же ровными рядами лежали черепа.
Мой удел — прожить лет до семидесяти и умереть. Потому что тяга кончится. Огонь жизни, доброе пламя всегда рвется вверх, в печную трубу. А грехи, обиды и прочая грязь оседают в дымоходе, как сажа. От копоти дымоход забивается. На меня налипло слишком много сажи. Как можно прочистить свою душу?
Я, конечно, не хочу сказать, что ум и печаль – это гири, которые не позволяют нам воспарить над нашей жизнью. Но, видно, это тяжелое, как ртуть, вещество с годами заполняет пустоты в памяти и в душе.
Те самые пустоты, которые, наполнившись теплой струей воображения, могли бы, подобно воздушному шару, унести нас в просторы холодного весеннего ветра.
— Я не готова умереть.
— Будешь готова, когда увидишь, что они сделали с твоим милым возлюбленным. В ожившем кошмаре... сбывались все сны. Ты искала способ сохранить власть над собой, искала способ пережить это. Когда ты была влюблена, ты оставила его, плачущего, чтобы заглушить яростные голоса и изгнать свои страхи. Но потом из тьмы явились они, через бурные тёмные моря, и опустошили эти берега. Ты всё ещё слышишь его крики? Теперь, когда ты дома... он так далеко, они забрали его душу. Те боги, которым ты не можешь молиться. Они могут разрушить тебя, но ты не нарушишь обещание, и даже его смерть не разлучит вас. Через тьму вокруг ты найдёшь его. В твоём мече ещё бьется сердце. Ты сражалась за любовь, боролась за свою мечту, тьма разрушала тебя изнутри... теперь тебе никак не победить... Голова его, отделённая от тела — вместилище его души. Поэтому ты должна нести её с собой, чтобы вернуть его домой.
Ястреб всегда над вечерними облаками.
Как ему, должно быть, печально!
В безмолвии ветра его цепким крыльям нет отдыха.
Что ты такое, моя душа-ястреб?
Что ты такое, моя, кружащая в небе, тоска?
Мой спутник на дороге, в пустых полях -
И тебе, должно быть, одиноко?
Мы вместе идём по лугам под треск кузнечиков,
Но не перемолвимся ни словом.
Что ты такое, моя душа-путник?
Что ты такое, моё одиночество?