Наша семейка каждое утро вставала не с той ноги. А я мечтал, чтобы за завтраком было весело, как в рекламе: «Йо-о-огур-ты «Э-э-эрман!» Но, как говорится, мечтать не вредно.
Я сам себе опротивел, я превращался в идиота. Мама права: ещё немного, и я начну жевать за обедом сено.
— Семья не может быть счастливой.
— Почему нет?
— Назови мне хоть одну счастливую семью.
— Семья Рагнара.
— Какая из них?
— Так вот чем вы заняты, когда мы наконец вместе. Вампирский книжный клуб.
— Чтение заставляет мыслить, сестра. Разве не так, Элайджа?
— Да. Это абсолютная правда, Никлаус.
— И что это такое?
[Ребекка показывает на тело девушки, лежащее на столе]
— Это предложение мира.
— Я предположил, что спустя столько времени гниения в гробу, мой старший брат будет немного голоден.
— Поэтому я объяснил своему младшему брату, что прощение не может быть куплено. Я предпочитаю увидеть изменения в поведении, которое выражает раскаяние и рост личности, а не эту чушь.
Все равно однажды наступит такой момент, когда она выплеснется наружу, вся эта пакость, которую вы норовите запрятать в мозгах подальше.
Теперь я понимаю, что значит «перегореть». Именно это со мной произошло. Я перегорел. Что-то во мне погасло, и все стало безразлично. Я ничего не делал. Ни о чем не думал. Ничего не хотел. Ни-че-го.
Cлайд с цитатой