Кнут Гамсун

Для чего, для чего — не понять мне никак -

Хлебу скошенным быть; и листам облетать,

И всей летней красе рассыпаться во прах?

Для того ли траве зеленеть, чтоб увять? -

Не могу я понять.

Если хлеб вырастал, чтоб насытился тощий,

А трава зеленела, чтоб сеном ей стать,

И листы были тенью сверкающей рощи, -

Так зачем же мне щедрую радость узнать,

А потом умирать?

Я, крича, вопрошал у пучины вспененной,

У леса и гор, у пространства и тьмы,

У бурь, у всего, чему внемлют умы:

Просил ли я быть мне для жизни рождённым?

Но небо, и бури, и камни немы.

0.00

Другие цитаты по теме

О! если б человек был так же духом тверд,

Как званием своим «царя зверей» он горд!

Бесстрашно умирать умеют звери эти;

А мы — гордимся тем, что перед ними дети!

Когда приходит смерть, нам трудно перенять

Величие зверей — умение молчать.

Волк серый! Ты погиб, но смерть твоя прекрасна.

Я понял мысль твою в предсмертном взгляде ясно.

Он говорил, твой взгляд: «Работай над собой

И дух свой укрепляй суровою борьбой

До непреклонности и твердости могучей,

Которую внушил мне с детства лес дремучий.

Ныть, плакать, вопиять — всё подло, всё равно.

Иди бестрепетно; всех в мире ждет одно.

Когда ж окрепнешь ты, всей жизни смысл

проникнув, -

Тогда терпи, как я, и умирай, не пикнув».

В этой жизни ты лишь бродяга,

и в объятиях лишь то неси,

Что позволит сделать без страха

Шаг последний в конце пути.

Смерть и наслаждение, боль и радость, тревога и чудо рождения — вот пряжа, из которой соткана ткань человеческой любви.

Мне не страшно в клетку, страшно умирать,

Но всё равно мы любим эти улицы.

С их черно-белой гаммой, в которой мы

Сжигаем себя ради этих улиц и

Продолжаем ночами видеть цветные сны.

Если друг, в слезах, быть может,

Льдистым саваном обвив,

В черный гроб меня положит -

Знайте: я, как прежде, жив!

Если колокол застонет -

Смерти страх, ее призыв,

И мой гроб в толпе потонет -

Знайте: я, как прежде, жив!

Le soleil au déclin empourprait la montagne

Et notre amour saignait comme les groseilliers

Puis étoilant ce pâle automne d'Allemagne

La nuit pleurant des lueurs mourait à nos pieds

Et notre amour ainsi se mêlait à la mort

Au loin près d'un feu chantaient des bohémiennes

Un train passait les yeux ouverts sur l'autre bord

Nous regardions longtemps les villes riveraines

Как я люблю тебя? Считай.

Во-первых, я люблю тебя

Как простирается душа

До самой кромки Бытия.

Как светят солнце и свеча

На ежедневный хлеб-и-соль.

И как от страсти трепеща

Тиран восходит на престол.

Я потеряла много вер

Пока за солнышком брела.

Как запечатанный конверт

Простая жизнь моя была.

И если Смерть придет за мной

И если я пойду за ней,

То после Смерти буду я

Любить тебя еще сильней.

Кто не горел — не возродится.

Кто не тонул — не осознал,

Насколько воздух мира сладок.

Кто не боролся — не поймёт,

Насколько нужен день покоя.

Что неизменно — не живет.

Бессмертный пепел, что не может

Бороться, рушить, созидать.

Жить хорошо, но безусловно,

Когда-то нужно умирать...

Бывает, и дождь-то льет, и буря-то воет, и в такой вот ненастный день найдет беспричинная радость, и ходишь, ходишь, боишься ее расплескать. Встанешь, бывает, смотришь прямо перед собой, потом вдруг тихонько засмеешься и оглядишься. О чем тогда думаешь? Да хоть о чистом стекле окна, о лучике на стекле, о ручье, что виден в это окно, а может, и о синей прорехе в облаках. И ничего-то больше не нужно. А в другой раз даже и что-нибудь необычайное не выведет из тихого, угнетенного состояния духа, и в бальной зале можно сидеть уныло, не заражаясь общим весельем. Потому что источник и радостей наших, и печалей в нас же самих.