Безответно любят, потому что ничего не могут поделать со своими чувствами.
— Давай поедим.
— Что? И я тоже?..
— А ты собираешься умирать тут от голода, пока мы едим?!
Безответно любят, потому что ничего не могут поделать со своими чувствами.
— Давай поедим.
— Что? И я тоже?..
— А ты собираешься умирать тут от голода, пока мы едим?!
— Та машина подозрительная. И эта тоже подозрительная. Она нас преследует! Не обгоняет, а держится на расстоянии. Очень подозрительно. Подозрительно. Что?..
— Ну что вы, я молчу…
Я вот иногда думаю о динозаврах. Мне их так жалко. Зачем им нужно было вымирать?
Если я вас когда-нибудь убью, то надо ведь и себя убить будет; ну так — я себя как можно дольше буду не убивать, чтоб эту нестерпимую боль без вас ощутить.
Мы в одночасье влюбились, вот бы и забыть их смогли за мгновение.
Пытаться преодолеть истинную большую любовь — все равно что день за днем травить невинного младенца, а когда он испустит последний вздох, каяться и молить о его воскрешении...
Puis j'ai d'amour puis j'ai de fâcherie
Car je n'en vois nulle autre réciproque
Puis je me tais et puis je suis marrie
Car ma mémoire, en pensant, me révoque
Tous mes ennuis, dont souvent je me moque
Devant chaqun, pour montrer mon bon sens;
À mon malheur moi-même me consens
Et le celant je conclus
Que pour ôter la douleur que je sens,
Je parlerai, mais n'aimerai plus.
... Быть с женщиной, любящей другого, и прикидываться, что ничего не замечаешь. Когда влюблён, это как ножом по сердцу. Знаешь, но делаешь вид, будто не знаешь. В конце концов это становится невыносимо — или она выставляет тебя за дверь.
Любить, внушая отвращенье,
Не жизнь — смертельное мученье.
Я ласкал твою шейку ногтиком,
Поливал твое тельце дождиком.
Я кормил тебя десертом с вилочки,
Я заштопал на твоем белье все дырочки!
Но ты!
Ты, ты кинула, ты!
Ты, ты кинула, ты!
Ты, ты кинула, ты!
Ты, ты, ты!