— Сейчас субботнее утро, разве ты не должен возвращаться домой со свидания?..
— О, да ты меня ревнуешь?
— Ага, размечтался.
— В моих мечтах ты никогда не ревнуешь. Обычно ты к нам присоединяешься.
— Сейчас субботнее утро, разве ты не должен возвращаться домой со свидания?..
— О, да ты меня ревнуешь?
— Ага, размечтался.
— В моих мечтах ты никогда не ревнуешь. Обычно ты к нам присоединяешься.
— Хорошо, возможно, я ещё не готова к тому, чтобы кто-то узнал... пока.
— Да ладно. Как он узнает?
— Ты здесь, так же, как я была там.
— Да, да, разница в том, что на мне мои штаны.
— Скажи мне, почему ты всегда должна быть первой? Первая выходишь из лифта, первая проходишь в дверь.
— Я коп. Я человек с пистолетом. Проходить первой в дверь — моя работа.
— А в лифт? Слушай, как насчёт этого? Ты умрёшь, если позволишь кому-либо открыть для тебя дверь хоть один раз?
— Ты же понимаешь, если кто-то откроет дверь для меня, я пройду первая в любом случае, не так ли?
— Ты перестала верить в Санту, сообразив, что он не может ездить быстрее скорости света?
— У нас не было дымохода.
— Если его штаб хочет уменьшить ущерб, они должны отступить и позволить мне делать свою работу.
— Отступить? Они политики. Они не могут сделать заказ в ресторане без двух компромиссов и ультиматума.
— Как ты можешь не хотеть десять дополнительных лет?
— Я для себя уяснила, что ты никогда не знаешь, сколько времени у тебя есть. И если бы я узнала, сколько мне ещё дано, я бы могла потратить его впустую.
— Я хочу посмотреть, какие изображения они поставили на нас в мобильниках. Эй. А почему на моем тревожная кнопка?
— Думаю, она действительно хорошо тебя знает.
— Понимаю, наркодиллер подходит на роль убийцы...
— Нет, наркодиллер ОЧЕНЬ подходит на роль убийцы.
— Только в его словах гораздо больше смысла, чем у свидетеля.
— Я тут, конечно, новенький, но может, лучше арестовать настоящего убийцу?..
— Ну, если она была в воздухе на вертолете, она должна была использовать датчик токсичности.
— Датчик токсичности, конечно.
— Ты ведь понятия не имеешь, что это.
— Ни малейшего.
— Дай угадаю. Она была примадонной, которую все ненавидели.
— Вообще-то, Касл, она была писателем-сценаристом.
— Писатель-сценарист?
— Угу.
— Зачем кому-то понадобилось убивать писателя?
— О, как много причин.