жизнь после смерти

Но ничто не могло замутить нашей стыдливо таящейся в подсознании, почти животной радости, что мы сами живы и уже вне опасности. В этой новой реальности всё, ещё месяц назад являвшееся устойчивой ценностью, утратило значение. А то, что до этого не заслуживало ни малейшего внимания, заняло новое, несвойственное ему важное место: красивое и удобное кресло, уютная, облицованная белым кафелем печь, на которой приятно остановить свой взгляд, скрип пола, доносящийся из квартиры над нами, — признаки нормальной жизни, домашнего уюта.

[Анита]— Это девочка, которую мы видели в компьютере.

— Она не в компьютере. В каком-то смысле она и есть компьютер. Главный узловой пункт.

— Это Кэл.

— Кэл – ребенок?! Ребенок, встроенный в компьютер? Почему вы мне об этом не рассказали? Мне надо было знать...

— Потому что она моя семья! Кэл – Карлот Эбигейл Лакс. Младшая дочка моего дедушки. Она умирала, и он построил ей библиотеку, оставив её живой ум в ней. И луну, чтобы присматривать за ней. Оставил ей всю историю человечества, чтобы ей было не скучно, чтобы она могла «жить» в любой эпохе. Она любила книги больше всего на свете. Он подарил ей их все. Он просил только, чтобы её не беспокоили. Чтобы хранили тайну, а не устраивали цирк.

— Значит, вы защищали не патент. Вы защищали её.

— Конечно, это всего лишь полу жизнь. Но она длится вечно.

— А потом пришли тени...

[Кэл]— Тени... Мне надо... Мне надо сохранять... Мне надо сохранять...

— И она их сохранила. Она сохранила всех в библиотеке. Сохранила в своих снах и держала их в безопасности.

[Анита]— Тогда почему она ничего не сказала нам?

— Потому что она забыла. В её голове говорят четыре тысячи живых людей, и это все равно что быть мной...

Раньше готовили себе надгробия ещё при жизни, чтобы успеть передать уроки. Хочешь что-то сохранить на века, вырежи это в камне. Этих людей давно нет, неизвестно, где их потомки, а мы, благодаря этим камням, сейчас знаем, на что они потратили своё время.

— Она беременна? Я и не заметила…

— Сначала это только по глазам видно. У них особый блеск.

— Это какой?

— Блеск бессмертия. Страх сгинуть навсегда отступает.