секреты, тайны

— Что это было, Моника? Мы семья.

— В семье нет тайн друг от друга.

Мне было необходимо выговориться, рассказать об этой тайне — ведь она всю жизнь точила меня изнутри.

Мне всегда казалось, что пустые глазницы старинных особняков смотрят на меня с укором, как бы говоря «что ты с собой сделала?». Я смотрела на чёрные окна, вызывающе контрастирующие с белой лепниной, местами потрескавшейся, и снова не могла дышать. Они как символ подсознания, на антресолях которого хранится множество тайн. Мне хотелось перелезть через забор, забраться в окно первого этажа и включить свет. Через дверь было бы проще, но она заперта. Надо попробовать в окно, спрыгнуть в кромешную тьму и резким движением расправиться с ней, как будто пластырь сдираешь с разбитой коленки. Сначала можно ослепнуть, но очень скоро глаза привыкнут и увидят все как есть. Наверняка будут слезы, но потом обязательно наступит умиротворение, и я точно буду знать, что делать дальше. Жить с широко закрытыми глазами очень удобно, но прозреть – бесценно.

Разумеется, я храню секреты. Так все делают. Это называется выживанием. Главное помнить у кого какие секреты, кому ты что соврал и кто с каким враньём тебе помогал. А ёще есть секреты, о которых ты ни чего не знаешь и никак к ним не относишься, но которые со временем всплывают и выходят тебе боком. А что делать с человеком, с которым у тебя общие секреты, но уже не общая жизнь? У меня итак полно секретов и те, которые есть, хранить становится всё труднее.