Вновь оживает колокольня,
И слышу я в тиши ночной,
Что кто-то радостью и болью
Тревожно делится со мной.
В протяжном звуке колокольни
Мне слышен зов былых веков:
И песня пахаря на поле,
И стон идущих бурлаков.
Вновь оживает колокольня,
И слышу я в тиши ночной,
Что кто-то радостью и болью
Тревожно делится со мной.
В протяжном звуке колокольни
Мне слышен зов былых веков:
И песня пахаря на поле,
И стон идущих бурлаков.
Все умные люди исповедуют одну и ту же религию. Какую? Умные люди никогда об этом не говорят.
Религиозная «умеренность» появилась лишь по той причине, что сегодня самый темный человек просто знает о некоторых вещах больше, чем кто-либо во всем мире две тысячи лет тому назад, — причем эти знания во многом противоречат Писанию.
Нас окружает жестокий и загадочный мир, который мы или пытаемся понять, или притворяемся, что понимаем. Мы заполняем темные места наукой или религией в меру своего разумения, предпочитая объяснять все руководством свыше.
— Христианство, буддизм, ислам... А в Китае кто, Йинь?
— Преимущественно атеисты.
— Что, вы не отмечаете Рождество? Как-то несправедливо, учитывая, что вы производите все игрушки.
Кто любит народ русский — не может не любить церкви. Потому что народ и его церковь — одно. И только у русских это — одно.
Еврейская религия — старое дерево, из ствола которого выросли две ветви, покрывшие собою всю землю, — я имею в виду магометанство и христианство. Или, лучше сказать, она — мать, породившая двух дочерей, которые нанесли ей множество ран.
А я и не говорил, что деньги — это плохо. Я с уважением отношусь к любой религии, какой бы рабской она не была.
Отпускает грехи не священник, скрывающий лицо в полумраке храма, их отпускает сама исповедь, реализующая твоё раскаяние.
Религия — это не знание о Боге. Религия — это встреча с Богом. Такая встреча может быть только личной.