равенство

Какой-то мудрец сказал, что и праздные, и трудолюбивые в смерти равны, так зачем стараться? Будет ли он лежать или метаться, результат один.

Вопрос: Два взаимно симпатизирующие духа служат ли дополнением один дух другому, или же симпатия эта есть результат их совершенного тождества?

Ответ: Симпатия, привлекающая одного духа к другому, есть результат совершенного согласования их склонностей; если бы один служил дополнением другому, то каждый из них терял бы свою индивидуальность.

Вопрос: Тождество, необходимое для полной симпатии духов, выражается ли только в сходстве мыслей и чувств, или ещё и в однаковости приобретённых знаний?

Ответ: В одинаковости степени развития.

— Эээ, ты что ли коммунист?!

— Будет честно делить еду.

— Им, наверху, не нужны коммунисты.

В любом обществе на тысячу новорожденных приходится сколько-то почти что гениев, сколько-то детей средних способностей и сколько-то слабых. Простите меня, если я слишком увлекаюсь заботами об этих почти что гениях, но я убежден, что именно от них зависит наше будущее. В любом обществе задает тон тот, кто выше среднего. Да, мы стремимся к равноправию. И хотим дать равные возможности каждому. И все же в глубине души мы понимаем, что в мире нет двух человек, совершенно равных по силе, таланту и способностям, упорству и скрытым достоинствам. И я всегда заинтересован в том, чтобы дать лучшее образование тому, кто способен внести реальный вклад в развитие нашей страны.

Если мы верим в достоинство человека и в его право быть свободным, если мы ценим человеческую жизнь независимо от цвета кожи и религии, значит, нам следует бороться с фатальным равнодушием, основанном на утверждении, будто и древний дикарь, и современный человек в конце концов остаются не более чем животными, способными лишь отстаивать свои собственные интересы, не считаясь с правами и — хуже всего — жизнью других представителей своей расы. Как социал-демократы мы отказались от утверждения, будто богатые должны богатеть, а бедные — нищенствовать. Мы боремся с экономической и социальной несправедливостью и предоставляем всем равные права.

— Равенство — еще не самое главное.

— А я думала — самое, — сказала Джейн. — Ведь люди, в сущности, равны.

— Вы ошибались, — серьезно сказал он. — Именно по сути своей они не равны. Они равны перед законом, и это хорошо. Равенство охраняет их, но не создает. Это — лекарство, а не пища.

Вот что такое истинная любовь. Это единство и равные возможности для каждого.

Он верил во всеобщее равенство. Ему было нелегко принять, что все не могут быть равны. Что сама идея того, чтобы подняться, стать лучше других — уже исключает равенство. Друзья не могут быть равны. Поэтому он раздавал столько вещей, со всеми делился, разрешал приятелям жить у него, брать у него вещи, давал им деньги, потому что верил в эту идею.