отцы и дети

Очертания родительских желаний и страхов раскаленным стилом пишутся в души малюток, а они пребывают в полной беспомощности и незнании, что с ними творят. Нам требуется целая жизнь, чтобы найти и расшифровать выжженный текст, но и тогда мы не будем уверены, что правильно поняли его.

— Слушай, тот, что с зубами наружу, говорил, что я тебе не родной.

— Да ты что?! Смотри — во, вылитый я! Понял?!

— Ага. Есть хочу!

— Ваша дочь, похоже, очень решительна?

— Одри? Я назвала её в честь Одри Хепбёрн. Но просчиталась. Надо было назвать её Бенито.

— Фашистка со смартфоном?

— Боже, если бы Одри заставили выбирать между почкой и телефоном, уверена, что сейчас бы она была на диализе.

Все мы так или иначе мечтаем о том жизненном пути детей, который должен соответствовать нашим ожиданиям. Мы что-то себе придумали, сами с чем-то где-то не справились, а дети становятся заложниками чужих мечтаний и рабами нереализованных планов своих родителей.

— У меня есть небольшой сюрприз для тебя, сынок.

— Нет… Нет, нет, нет! Пап! Ты, наверное, шутишь!

— Ага, шучу. Ты думал, я куплю тебе «Порш»?

Мне снова 6 лет, родители передают через меня сообщения друг другу.

— Скажите, вы планируете много детей?

— Нет. Никаких детей. Ты становишься их рабыней! Пелёнки, школа, болезни. А вырастают — съезжают! И ты их не видишь.

— Нет. Это не так.

— У меня было так. Я мечтала поскорей сбежать из дома.

В борьбе отцов и детей младенцы и старики нередко действуют заодно: одни прорицают, другие толкуют прорицания. Природа глаголет, опыт комментирует — среднее поколение может заткнуться.

Момент, когда ваше дитя заявляет, что ненавидит вас, — а через это проходит каждый ребенок — это как удар ногой в живот.

Страх перед не контролирующим себя взрослым превращает ребенка в психиатра.