океан

Под цепким холодом, под ветром тяжко влажным

В ней медленно остыл пыл буйного огня;

Там встали цепи гор, вершины леденя;

Там ровный океан взвыл голосом протяжным;

Вот дрогнули леса, глухи и высоки,

От схватки яростной зверей, от их соитий;

Вот буря катастроф, стихийный вихрь событий

Преобразил материки;

Где бились грозные циклоны,

Мысы подставили свои зубцы и склоны;

Чудовищ диких род исчез; за веком век

Слабел размах борьбы — ударов и падений, -

И после тысяч лет безумия и тени

Явился в зеркале вселенной человек!

Насыщая влагой берега, взращивая летние травы, питая водоплавающих птиц, укрываясь в тени старых каменных мостов, летом отражая плывущие по небу облака, а зимой уходя под лед, река, исполненная спокойной решимости, молча устремлялась к океану.

— Посмотрите на эту водную поверхность, — говорил он, указывая на безграничную гладь океана. — Тихий и Атлантический океаны занимают двести пятьдесят пять миллионов квадратных километров — вдвое большую площадь, чем все пять частей света вместе. Недаром океан издавна служил символом бесконечности, мощи, непокоренной воли. Он неистощим в своей доброте и в гневе... Он бесконечно много дает, но может и отобрать все — самое жизнь. Неудивительно, что в древности его обожествляли. Но и этот «бог» был побежден в тот самый момент, когда первобытный человек, упавший в воду, случайно ухватился за плавающий ствол дерева и убедился, что этот ствол держит его на воде. С этого момента начинается история покорения океана — история мореплавания. Придать куску дерева наибольшую устойчивость, научиться управлять им по желанию — вот к чему сводился прогресс в области кораблестроения на протяжении многих тысячелетий.

Океан переплывет тот, кто не боится потерять из виду берег.

А я ни разу не была за океаном.

На том другом конце его пространств,

Где на закате всем, кто с сердцем рваным,

Ночные ангелы поют романс.

Где нет проблем, ни бед. Гле люди сыты.

Где ни воров, ни каинов, ни судей.

Где нестерпимо тягостное бремя быта -

Легенда, пережиток катархей.

Я вижу эту жизнь, она реальна.

Вкус вин и легкий шлейф духов...

Похожий берег, но у вод кристальных,

С бескрайними коврами из цветов..

На том конце, как ни парадоксально,

Сидела девушка, мечтая...

— Почему ты решил жить здесь, в Лос-Анджелесе?

— Ну, тут вкусная еда, я люблю океан, и я встретил людей, которые мне дороги.

— Похоже, теперь это и мой дом тоже. И мне пора перестать придумывать оправдания остаться, а просто выбрать это.

— Рад слышать, друг.

Мне нравится океан. Он многолик, как каждый из нас, когда сердится, то катит пенные волны, но в основном спокоен, вот как теперь. Я учусь у океана открытости и тому, что, где бы мы ни оказались, мы вечны.

Дорогою светлой я иду,

А навстречу идёт она,

И вдруг застыл я на минуту,

Узрев два чистых океана.

Океаны вижу голубые,

Я в них хотел бы утонуть.

Но их кристальные глубины,

Способны к жизни вновь вернуть.

Нечаст Бадья всегда любил оперу. Он правда ничего в ней не понимал, но океан, к примеру, он тоже не понимал, и что ж теперь, ему нельзя любить океан?

Но если говоришь, то говори без грубого и шаткого обмана: нас только двое посреди огромного, как небо, океана.