милосердие

Порой, зло совершенное из сострадания, становится актом милосердия.

— Мы можем закончить это сейчас же. Можем спасти всех прямо сейчас.

— Это не наш стиль. Что с тобой случилось? С каких пор убийство стало рассматриваться как вариант?

— Джекс должен ответить за свои преступления.

— И что потом? Ты выследишь всех изобретателей оружия, пули или бомбы?!

— Но они возвращаются! Как ты не поймешь? Каждый раз я веду переговоры, стараюсь вникнуть, но не сегодня. Нет. Сегодня я на стороне жертв: его, Мастера, Далеков... Всех людей, которые погибли из-за моего милосердия!

— Видишь, что происходит, когда слишком долго путешествуешь в одиночестве.

Вера в человека предполагает культ его нравственного самообязывания быть милосердным ко всему человеческому.

— У нас совсем забыли о том, что в мире, кроме принципов и идеалов, есть место и для милосердия.

— Милосердие …ни в коем случае не может быть в ущерб принципам и идеалам.

Моего деда по материнской линии посадили после войны. Он был военным инженером при конструкторском бюро и что-то за столом под рюмку не то сказал про Сталина. На деда стукнул его заместитель. Деда взяли. Он отсидел несколько лет и вышел после смерти Сталина без зубов. И вот однажды, уже после смерти деда, моя мама, которая хорошо помнила этого его заместителя, как-то встретила этого человека на улице. Тот сидел на скамейке во дворе, дряхленький такой старичок. На мой вопрос о том, что мама с ним сделала, она ответила, что ничего. Сказала только: «Что с него взять теперь»?

Милосердие — это зло. Это удел слабых!

Невозможно найти то — чего ты не терял.

Невозможно стать умным — при отсутствии ума.

Невозможно любить — при отсутствии сердца.

Невозможно сострадать — при отсутствии души!

Саурон ушел от расплаты, Моргот был недосягаемо далек, но Келегорм был здесь, у его ног, и он ответит. И тут эльф заставил себя смотреть в лицо смерти, открыл глаза. Огромные, серебряные — они сковали все внимание Берена. Он уже почти чувствовал, как в одно из этих озер света погружается заостренное дерево... Лица он уже не видел — только глаза. Яркие, светло-серые глаза потомка Финвэ...

Глаза Финрода...

Зажмурившись, чтобы справиться с наваждением, он опустил древко и сделал шаг назад. Ярость ушла и выпила всю силу. В глазах потемнело, и, чтобы не упасть, он оперся на древко.

— Живи...

Финрод мертв! — это было так, словно умерло само милосердие.

Но, умирая, оно пробудило к жизни отвагу и месть.