дети

— Найдите себе хобби.

— У меня есть хобби.

— Вмешательство в личную жизнь детей не в счёт.

— Не наказывай мою дочь за то, в чём винишь меня.

— Блейк, как бы мы не старались, дети платят за наши грехи.

Дети так приспосабливаются, что это иногда просто пугает.

Мама и папа хотят уберечь тебя от страшных вещей. Предлагаю посмотреть мультфильмы, в которых родители умирают в самом начале.

— И признаюсь, что ничего не понимаю, для чего всё так устроено. Люди сами виноваты — им дан был рай, но они захотели свободы, и похитили огонь с небеси. Поэтому их и жалеть-то нечего. Но если они должны страдать, для чтобы страданиями купить вечную гармонию, то причем тут дети? Скажи мне, Алексей, мог бы ты, возводя здание судьбы человеческой с целью осчастливить людей, и дать им наконец мир и покой, замучить для всего этого хотя бы только одно крохотное создание? Вот этого самого ребеночка?

— Нет, не смог бы.

Когда ребенок устает что-то делать, единственный разумный способ занять его – это разрешить делать что-то другое.

— Ты, любовь моя, должна остаться здесь. Если мы падем, ты отбудешь во Франкию.

— Без тебя ни за что!

— Ты должна сберечь и защитить наших детей. Для меня не будет другой страны, кроме Англии. Другой жены, кроме Эльсвит.

С самого раннего детства мне была свойственна черта, общая для детей всего мира, — любовь к животным.

Лично я никогда не принимал всерьез речи о трудностях материнства до тех пор, пока мы с женой не обзавелись собственными детьми (двумя близнецами) и мне не пришлось самому то и дело «сидеть с детьми». К середине дня я уже был абсолютно измотан, гораздо сильнее, чем после десятидневной командировки. Конечно, меня об этом предупреждали все мамы, желающие поделиться опытом. И само собой, об этом написано во множестве изданий, предлагающих советы матерям. Но весь этот массив информации меня совершенно не трогал. И только когда я сам оказался в «материнской шкуре» и должен был действовать, я начал кое-что понимать.