Людям всегда кажется, что они знают человека, но они всегда ошибаются. Даже родители толком своих детей не знают. Моим до меня дела нет, потому что целый день торчу у себя в комнате. Раздетый, иногда в одном «петушином кольце». Это иногда меня достаёт до печёнок... Все думают, что знают каким надо быть. А кому какое дело, до того каким я должен быть? Улавливаете?! Кому какое дело... Может в реальной жизни, я тот сморчок занюханный, который сидит рядом с тобой в химическом кабинете и глядит на тебя, зенки вылупив. А когда ты оборачиваешься, пытается улыбнуться. Но вместо улыбки только гримаса выходит. Или сидит в ланч на ступеньках лестницы и жуёт жвачку «Big Gan», заполняя идиотский тест на совместимость. Если ты думаешь, что он с печки упал, то он тебе вслед не пойдёт и никогда уже не глянет. Ну и что... Кому есть до этого дело? Никому — это мой девиз.
безразличие, равнодушие
Ничего личного, Джек, это деловой подход.
Мир был к нему равнодушен, и он стал равнодушным в ответ.
Я вдруг понял, что большинство людей не слушают. Они просто ждут своей очереди снова заговорить.
Heirs of a cold war
That's what we've become
Inheriting troubles I'm mentally numb
Crazy, I just can not bare
I'm living with something that just isn't fair.
Mental wounds not healing
Who and what's to blame?
I'm going off the rails on a crazy train.
Сделай мне больно, сделай смешно, сделай мне холодно, сделай тепло.
Сделай так, чтобы я снова мог чувствовать что-нибудь.
— Слышала что-нибудь о Вике? Он что такой пуленепробиваемый?
— Для тебя? Да! Думаешь, если сдашь Мэкки, это что-то изменит? Вик Мекки, пока для тебя крупная рыба. И у него покровители на уровне губернатора штата, не капитану полиции района города его осуждать. Буть умнее сынок. Оставь его.
— Вы думаете, я слабак, потому что не работал на улице. Подумаешь, капитаном стал, оказавшись на том месте, где сыпались награды. И тебя не волнует, чем он занимается? Мэкки — не коп, он наркоторговец и погромщик.
— Я не сужу других. Но я знаю, что Аль Капоне делал деньги, давая людям, то чего они хотели. Сейчас людям нужно, добраться до собственной машины живым. Приехать домой и увидеть, что всё спокойно и всё на своих местах. Услышать из телека, что случилось убийство, а на следующее утро — что убийцу поймали. Если копу приходится наехать на какого-нибудь подонка, большинство жителей предпочитает закрывать на это глаза. И Мэкки делает эту грязную работу, давая наркоту наркоманам за сведенья, круша морды зарвавшихся пурко банд и жестко гоняя прочую шваль, чтоб губернатор был спокоен, хотя бы за один район столицы штата.
Нет сожалений. Одна лишь тропа среди многих путей.
А затем оказаться ты можешь вполне
Там, где вечером свет не зажжётся в окне,
Там, где улицы вовсе не носят имён,
Там, где сила – единственный, главный закон.
Повернёшь ли тогда? Или дальше пойдёшь?
Что ты там потеряешь? И что обретёшь?
Ну, а если войдёшь – то пойдешь прямиком?
Или с задних дворов проберёшься тишком?
Выбирать тяжело тебе будет, признаться.
В одну секунду человек теряет всё – желания, стремления, даже мечты. Он застывает в своём горе, неподвижный, окруженный вихрем чужих жизней. Его душа кричит, но кто услышит этот беззвучный крик? Все пробегают мимо, никто не обращает внимания на его страшный, тоскливый вой. А ведь он был таким долгим, таким беспомощным, таким кровавым, как эти цветы, чей сок просачивается между моими сжатыми в кулак пальцами.
- « первая
- ‹ предыдущая
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- 6
- 7
- 8
- 9
- …
- следующая ›
- последняя »