— Если ты не заметил, мы держим тебя под домашним арестом!
— Это не вы меня держите, это я остался помочь.
— Если ты не заметил, мы держим тебя под домашним арестом!
— Это не вы меня держите, это я остался помочь.
— Ну что, братец, опять я тебя разочаровал? Опять расхлебываю последствия своих ошибок… — устало проговорил Гор.
— Любимые грабли? – улыбнулся Бен. – Ты по ним не ходишь, а фокстрот танцуешь.
— Похоже на то… И что мне с этим делать?
— Слушать себя, а не свои сомнения.
– Нечёткость зрения – это нехорошо.
– Нет. Муравьи спёрли её линзы.
– Что за муравьи?
– Я забыла их спросить, спрошу в следующий раз.
Знаешь, ко мне давно уже никто не относился хоть с каплей человеческой доброты. От этого страшный серый мир кажется не таким одиноким.
— Существует две теории о стратегии игры в шахматы, — объяснял Йен. — На самом деле их тысячи, но основных всего две. Согласно первой, ключевые фигуры на доске занимают второй ряд — король, конь, ладья, ферзь и так далее. Эта теория отводит пешкам роль фигур для размена в развитии тактики игры. Вторая теория, наоборот, утверждает, что пешки могут и должны находиться на острие атаки, и что умный стратег должен использовать их для наступления, если желает победить. Откровенно говоря, по мне, обе теории не работают.
— А в чем разница между тактикой и стратегией? — спросила она. — Это чисто техническая проблема?
Йен задумался над вопросом Шири, и у него закралось подозрение, что ответа он не знает.
— Разница в терминах, она чисто теоретическая, — раздался с высоты уверенный голос Бена. — Тактика — это совокупность маленьких шагов, которые ты предпринимаешь, чтобы дойти до какого-то места. Стратегия — шаги, которые ты делаешь, когда идти некуда.
— А потом они жили долго и счастливо?
— Жили бы, но Барон отравил принцессу, и она умерла мучительной смертью. Её нечеловеческие предсмертные вопли искалечили душу юного конюха, который вырос и стал жестоким убийцей, и каннибалом.
— Джим, да ты болен! Почему ты всегда хочешь всех убить? Почему нельзя придумать счастливый конец?
— Это и есть счастливый конец.
Как ты мог так поступить? Ты же был героем. У меня твой плакат висел на стене. Что с тобой стало? Ведь главное – не слава, главное – помогать людям!