Дети впитывают убеждения взрослых на каком-то глубинном, первобытном уровне.
Зов кукушки
Cлайд с цитатой— Мне требуется только одно, Страйк, — хрипло выговорил Бристоу, багровый от волнения. – Справедливость.
Он как будто ударил по магическому камертону: это слово зазвенело в убогом кабинете и отозвалось неслышной, но протяжной нотой в груди Страйка. Бристоу словно нащупал сигнальную лампочку, которую Страйк сумел уберечь, когда все остальное разбилось. Он отчаянно нуждался в деньгах, но Бристоу дал ему другую, более вескую причину отбросить угрызения совести.
В среду зарядил дождь. Лондонское ненастье, промозглое и серое, обнажало бесстрастный лик старинного города: бледные фигуры под черными зонтами, неистребимый запах сырой одежды, мерный стук ночных струй в оконное стекло.
На сцене в художественном беспорядке были расставлены старинные, потертые стулья (один лежал на боку), на которых сидели три фотомодели. Это были существа особой породы, чьи лица и фигуры отличались редкостными пропорциями, занимающими положение ровно посередине между странными и поразительными.
Гашиш, даже употребляемый по духовным соображениям, делает потребителя тупым параноиком.
... солидное постоянство старых зданий, смягченное огнями фонарей, внушает поразительную уверенность.
В контору он вернулся около восьми. Лондон в этот час был особенно дорог его сердцу: рабочий день окончен, окна пабов, как драгоценные камни, лучатся теплым светом, на улицах кипит жизнь, а солидное постоянство старых зданий, смягченное огнями фонарей, внушает поразительную уверенность. Ковыляя по Оксфорд-стрит с упакованной раскладушкой, он так и слышал их мягкий шепот: ты не один такой. Семь с половиной миллионов сердец бились в этом старинном холмистом городе, и многим было куда больней. Магазины закрывались, небо окрашивалось цветом индиго, а Страйк утешался бескрайностью города и собственной обезличенностью.
Наш несоразмерный интерес, граничащий со скорбью, вполне объясним. До того, как Лэндри выбросилась с балкона, тысячи женщин отдали бы все, что угодно, лишь бы поменяться с ней местами. Даже после того, как ее тело увезли в морг, рыдающие девочки несли цветы к подъезду дома, где у Лэндри был пентхаус стоимостью четыре с половиной миллиона фунтов стерлингов. Разве хоть одну начинающую модель остановили в ее погоне за таблоидной славой взлет и жестокое падение Лулы Лэндри?
Представители рода человеческого, за редкими исключениями, любят поговорить; вопрос лишь в том, как вызвать их на откровенность.