Человек безудержных страстей привлекателен только в книгах.
Дитя слова
Мистер Османд верил в конкуренцию. Он считал ее необходимой для совершенствования. Он был сторонником экзаменационной системы и культивировал ее. (И правильно делал. Это было тем путем, который вывел меня из бездны.) Parvenir à tout prix стало моим лозунгом.
Я захлебывался от злости и ненависти. Я ненавидел не общество — абстракцию, выдуманную ничтожными социологами, — я ненавидел всю вселенную. Мне хотелось причинить ей боль в отместку за боль, причиненную мне.
... говорят, что человек, которому вы причинили зло, должен вызывать у вас отвращение.
— Все должны издеваться над всеми — это главное.
— Я не думаю, чтобы Артур над кем-либо издевался.
— Ну, это потому, что он слишком застенчив. Ему недостает энергии, чтобы постичь абсурд.
Манера тети Билл наступать на насекомых впервые заронила в моем детском мозгу представление о человеческой злобе.
— А вы верите в Бога?
— Нет.
— Я тоже, по-моему, не верю. Мой отец был священником в Уэльсе — собственно, он до сих пор там. Мы жили над долиной. Он проповедовал овцам. Он был немножко странный. Правда, им это нравилось. Они даже подпускали его к себе, и он их гладил.
— Кто?
— Овцы. У них такие красивые глаза. Мы устраивали молебствия дома, вставали на колени перед диваном, и отец зарывался головой в подушки и стонал.
— Надо будет мне как-нибудь попробовать
Стремление держаться в хорошей форме — это все-таки стремление, а сильное и здоровое тело — это все-таки дар природы.