Зинаида Николаевна Гиппиус

Преодолеть без утешенья,

Всё пережить и всё принять.

И в сердце даже на забвенье

Надежды тайной не питать,-

Но быть, как этот купол синий,

Как он, высокий и простой,

Склоняться любящей пустыней

Над нераскаянной землёй.

Отчего, однако, человек никогда не ценит того, что ему на долю хорошего даётся? А потом жалеет.

Живем мы здесь не шатко и не валко;

Мясник — мошенник; серы небеса;

Поют кузнечики; мне просто жалко,

Что здесь случаются и чудеса.

Года идут, но сердце вечно то же.

Ничто для нас не возвратится вновь,

И ныне мне всех радостей дороже

Моя неразделенная любовь.

Ни счастья в ней, ни страха, ни стыда.

Куда ведет она меня — не знаю...

И лишь в одном душа моя тверда:

Я изменяюсь, — но не изменяю.

Ты рожден дорожным червяком.

На дорожке долго не оставят,

Ползай, ползай, а потом раздавят.

Каждый, в смертный час, под сапогом,

Лопнет на дорожке червяком.

Разные бывают сапоги.

Давят, впрочем, все они похоже,

И с тобою, милый, будет то же,

Чьей-нибудь отведаешь ноги...

Разные на свете сапоги.

Камень, нож иль пуля, всё — сапог.

Кровью ль сердце хрупкое зальется,

Болью ли дыхание сожмется,

Петлей ли раздавит позвонок —

Иль не всё равно, какой сапог?

Тебя приветствую, моё поражение,

Тебя и победу я люблю равно;

На дне моей гордости лежит смирение,

И радость, и боль — всегда одно.

Боль оскорбления, чем глубже, тем отвратительнее, она похожа на тошноту, которая должна быть в аду.

Иногда я так была слаба, так хотела не того, что есть, что заставляла себя не думать, не видеть. Мне стыдно было видеть, стыдно за свою неумирающую нежность – без веры…

И оправдания мне ни для чего не нужно. И это абсурд – оправдание. Оправдания настоящему хочешь, только когда намерен делить его, неизменно; значит – оправдания стоянию? Его не может быть. А оправдания прошлому – уже есть, если есть хотенье движения к изменности. Но это – как бы «прощение». Значит, оправдания вообще никакого нет, и слова этого нет.

Учитель жизни всех нас любит

И дал нам силы — по судьбе.

Смиренномудрие нас губит

И страсть к себе.