Ольга Туркина

на бесконечные дротики в сердце

похож этот ливень, но никак не на ласковый шёпот.

Костёр нервно брызжет яркой сухой слюной,

Активно жестикулируя дымом.

Но нам ему ничего не доказать.

Бродский пошёл в поэтику вброд.

И вот -

Бродский пошёл в оборот.

Время

покалечило пока лечило.

К шампанскому с тобой — подходит блюдце волчьих ягод...

Многоликий ливень

Дождь-барабан; цоканье каблука;

Дождь похож на хохот, на овации,

На шквал аплодисментов;

Покрапыванья трескотня — на скрытность,

На мысли задние чуть вслух во время дружеских бесед,

На мысли, давшие задний ход.

Беременея, бременеют.

Беременея, порождают жизнь и смерть.

Женщина — контейнер жизни.

Конвейер смерти.

Я очень люблю Июнь,

Я начинаю о нём писать ещё в апреле.

Весна-модель всё время впереди меня маячит,

Виляя задницей. Дразнит, но я не клянчу.

Весна свою шарманку закрутила

Весна на панели была мною замечена,

Голосовала правой ногой в чулке.

Останавливала тачки, что-то спрашивала, не садилась.

Села единожды, когда за рулем была сама Осень.

Эта рыжая стервятина отлистала ей ровно двадцать

Крупных сочно-бордовых кленовых купюр,

И та согласилась, представляете, согласилась...

Согласилась стянуть свой гипюр...

Наутро наступило было сразу

Оголённое нервами лето.

Из-за того, что мы все надышали бед,

Погода изошлась в истериях,

Жуя их вязкие материи

И вскоре вся сошла на нет.