Серой впалою щекой упаду в подушку,
В клетке золотой щегол продал свою душу.
Щеголяет, глотку рвёт, а в груди-то пусто...
Сам себе всё время врёт, оттого и грустно.
Александр Розенбаум
Cлайд с цитатойДень такой хороший,
И старушки крошат
Хлебный мякиш сизым голубям.
Отгоняя мошек,
Спит гнедая лошадь,
Мордой наклонившися к своим яслям.
Извозчик, отвези меня, родной!
Я, как ветерок, сегодня вольный.
Пусть стучат копыта дробью по мостовой,
Да не хлещи коня — ему же больно!
Извозчик, два червонца как с куста,
Если меня пьяного дождёшься.
Погоди, извозчик, как я устал!
Ну, когда же ты за мной вернёшься?
Не знаю, как и быть:
Простить или убить,
Точить ли мне кинжал дамасской стали.
Застал свою жену
В постели не одну —
С дружком моим они в обнимку спали.
Ему я доверял,
Как самому себе,
И нёс всё до копейки до единой.
За веру, за харчи
Сполна я получил,
На сдачу мне «перо» воткнули в спину.
Может скажет кто, мол, климат здесь не тот,
А мне нужна твоя сырость.
Здесь я стал мудрей, и c городом дождей
Мы мазаны одним миром.
Да разве выскажешь все это в несколько слов,
Когда снятся в кильватере чайки.
На компасе Норд-Вест, тридцать восемь узлов
И все сверкает от пушки до гайки.
Под ольхой задремал есаул молоденький,
Приклонил голову к доброму седлу.
Не буди казака, Ваше благородие,
Он во сне видит дом, мамку да ветлу.
Он во сне видит Дон, да лампасы дедовы,
Да братьёв-баловней, оседлавших тын,
Да сестрицу свою, девку дюже вредную,
От которой мальцом удирал в кусты.
А на окне наличники, гуляй да пой, станичники!
Черны глаза в окошке том, гуляй да пой, казачий Дон!
Давай с тобой поговорим о том, куда повесить нам скворечник по весне -
Мы с этой мелочи начнем творить богоугодные дела.
Я очень не люблю ночных звонков,
Которые подбрасывают в койке
И наполняют душу беспокойством
За близких мне детей и стариков.
Усталый дом, заснувший на лету,
Разбуженный пронзительною трелью,
Мой друг, мы как-то быстро постарели -
Нам палачи понятней повитух.
Когда-то вся в джинсово-голубом,
Одета нынче в чёрное природа.
Мои надежды тают с каждым годом,
И силы ускользают с каждым днём.
Я собираюсь прыгнуть в небеса —
В них правда есть, а здесь враньё постыло,
И я бы захватил с собой чернила,
Хотя никто оттуда писем не писал.
Вновь солнце взошло над грешною землей,
И вновь берега обласканы приливом.
Пахнет сосновою смолой и скошенной травой,
Клин журавлей над головой, и значит, мы живы,
Пахнет сосновою смолой и скошенной травой,
Клин журавлей над головой, и значит, мы живы!