Жан-Батист Мольер

Ужели чистая вам близость не мила,

Когда сливаются в нас души — не тела?

Во мне, сударыня, — я вам скажу по чести -

И тело и душа сосуществуют вместе.

Как тело мне забыть? Его огромна власть.

Люблю я целостно, и чувство столь живое

Велит, чтоб от любви своей желал всего я.

Какую весть я вам принес, когда б вы знали!

Опасности во сне мы грозной избежали.

Совсем вблизи от нас светило пронеслось;

Оно рассыпалось, пронзив наш вихрь насквозь.

Столкнись оно с землей на линии орбиты,

Земля бы, как стекло, была в куски разбита.

Не знанье дураков плодит на самом деле,

А лишь невежество.

В невежестве привык он находить усладу,

И вызывает в нем наука лишь досаду.

Да, мило мне невежество с тех пор,

Как разглядел иных ученых я в упор.

И каждый из троих несчастных этих ждет -

Раз напечатан он и втиснут в переплет, -

Что будут на него смотреть как на персону,

Что сможет он пером решать судьбу короны,

Что на малейший шум вокруг их новых книг

К ним пенсии должны слетаться в тот же миг...

В науке он теперь светило из светил,

Он знает, кто о чем когда-то говорил,

Он хлопал тридцать лет глазами и ушами,

Он десять тысяч раз просиживал ночами,

Латынь и греческий стараясь в мозг впихнуть

И погрузив свой ум в ученейшую муть

Всей ветхой чепухи, что лишь вмещают книги;

Он знаньем пьян своим во все часы и миги.

От их любви меня волненье охватило...

Порадовался дух, трепещет сердце вновь,

И вспоминается мне юных дней любовь.