Джон Грин

Я начал с конца, и без особого труда отыскал предсмертное высказывание. Когда его взяли в плен боливийцы, Че Гевара сказал: «Ну, стреляй, трус. Всего лишь человека убьешь».

Мы медленнее стареем, если движемся быстрее.

Слова, которыми ты называешь отчаяние, страх, тревога, навязчивое состояние — не отражают смысла. Возможно, мы придумали метафору из-за боли. Нужно было дать какую-то форму смутному, сидящему глубоко внутри страданию, которое ускользает от разума и чувств.

Людям нравится этот образ бумажной девчонки. Всегда нравился. И хуже всего то, что он притягивал меня саму. Я его культивировала, понимаешь? Это же здорово — воплотить в жизнь тот образ, который нравится всем. Но я сама до конца не могла поверить в свою бумажность. А Ээгло — то самое место, где бумажное становится реальным, Точка на карте стала настоящим городком, куда более настоящим, чем могли себе представить те ребята, которые ляпнули его на карту. И я подумала, что вырезанная из бумаги девчонка тут тоже сможет обрести настоящую жизнь. Я таким образом хотела сказать той, которой нужно было внимание и тряпки, и вся остальная мишура: «Ты едешь в бумажный город. И никогда больше не вернешься».