Дафна дю Морье

Объяснить, что представлял собой мой отец, было нелегко, и я никогда о нем не говорила. Он был моим личным достоянием. Принадлежал мне одной. Я оберегала воспоминания о нем от всех людей.

Где-то надо мной на деревьях ворковали голуби. Мир и покой. Почему, интересно, когда ты один, все кажется тебе куда красивее. Каким заурядным и глупым все тут выглядело бы, если бы возле меня была подруга, кто-нибудь, с кем я училась в школе, и она бы сказала: «Между прочим, я видела на днях Хильду. Помнишь ту, которая так хорошо играла в теннис. Она замужем, двое детей.» И пролеска осталась бы незамеченной, а голуби над нами — неуслышанными.

— Жизнь, — продолжал он, — это не повод ныть из-за чего бы то ни было. В ней есть что-то грандиозное. Мы же не хотим упустить наш шанс? Так много нужно узнать, так много сделать. Нет причин унывать.

... быть может, осенью птицы получают некий знак, предупреждение. Надвигается зима. Многим из них суждено погибнуть. И они ведут себя совсем как люди, которые в предчувствии близкой смерти с головой уходят в работу или кидаются в разгул.

Женщины отлично знают, какое впечатление производят слёзы на того, кто их видит.

Запах имеет большое значение. Если вам нравится, как от кого-то пахнет, значит, вам нравится и сам человек.

Скромность и доброта больше нужны в семейной жизни, чем остроумие и гордая красота.

Можно и поскучать в компании гостей ради удовольствия, которое доставит их уход.

В пустом доме может быть так же одиноко, как и в переполненном отеле.

Прошлое не может испортить нам жизнь, если мы останемся вместе.