Анна Гавальда

— Надо бережнее относиться к людям, которые к тебе расположены... В старости сам убедишься, что таких совсем мало...

... обе мы ощущаем себя половинками одного целого и знаем, что одна без другой не многого стоит. А ведь мы с ней такие разные… Она боится собственной тени — я на свою плюхаюсь не глядя. Она переписывает от руки сонеты — я скачиваю на свой комп свежие хиты. Она обожает живопись — я предпочитаю фотографию. Она никогда не рассказывает, что у нее на сердце, — я выкладываю все что думаю. Она не выносит конфликтов — я стремлюсь прояснить ситуацию сразу и до конца. Ей нравится быть слегка под хмельком — я предпочитаю напиваться в дым. Она не любит тусовки — я не люблю сидеть дома. Она не умеет развлекаться допоздна — я не способна ложиться спать вовремя. Она терпеть не может играть — я терпеть не могу проигрывать. Она готова помогать всем и каждому — я добра лишь до известных пределов. Она никогда не выходит из себя — я взрываюсь по любому поводу. Она утверждает, что мир принадлежит тем, кто рано встает, — я умоляю ее говорить потише и дать мне выспаться. Она романтик — я прагматик. Она вышла замуж — я до сих пор порхаю по жизни беззаботной стрекозой. Она не способна спать с мужчиной без любви — я не могу спать с мужчиной без презерватива. Она… Она нуждается во мне, а я — я нуждаюсь в ней. Она никогда не судит меня строго. Принимает такой, какая я есть. С моим серым цветом лица и мрачными мыслями. Или с моим румянцем и розовыми надеждами.

... Я был счастлив в то время, потому что знал: пусть мы не вместе, она существует. Само по себе это уже было чудом.

— Скажи мне...

— Да!

— Почему ты всегда одна?

— Не знаю.

— Не любишь мужчин?

— Приехали... Если девушка не реагирует на твое неотразимое обаяние, она наверняка лесбиянка, так ты рассуждаешь?

Как же сложно быть собой, когда ты сам себя не вдохновляешь. Как же это тяжело.

Пока я шел к ней, я потихоньку бил себя в грудь.

Отстукивал по моему бедному сердцу, чтобы оно забилось.

За ремонтом следила она. Наши встречи участились, по мере продвижения работ мои перспективы становились все менее отчетливыми, ее рукопожатия – не такими быстрыми, уже не так мешали несущие стены, зато все больше мешали рабочие.

Когда мы обнимались в последний раз, я сама его поцеловала.

Классическая музыка — это надежно, а музыка разных народов всегда создает впечатление, что ты открыт всем ветрам мира.

Так вот что значит знаменитый русский фатализм... Смотреть сквозь запотевшее стекло, как все твои добрые намерения тонут в колоссальном бардаке, окружающем тебя.