Если я окажусь в аду, я знаю наказание:
Мы будем разговаривать с тобой часами.
Когда ты будешь мне звонить, никогда не будет занято,
Никаких вторых линий и сети зависаний,
Самый выгодный тариф, приём безупречный,
Срок действия платежа длиною в бесконечность –
Когда я думаю об этом, грешить неохота.
Опять звонишь? Значит, я плохое сделал что-то!
Позвони мне, если придет настроение,
Если выдастся очень холодной зима,
Если это наивное стихотворение
Ты найдешь вдруг в столе среди старых бумаг.
Позвони, если будет о чем рассказать,
Поделись со мной грустью и светлою радостью.
Может, помнишь, ты сам мне когда-то сказал:
«Я прошу тебя — позвони мне, пожалуйста...»
Он принял её такой, как есть, так же, как и она его.
Без попыток перекроить друг друга самую суть и естество.
Днём я прячу за шторой сплошные бельмы
И пою своим демонам колыбельные -
У них много работы в ночную смену,
И я горло рву, на шее вздувая вены.
Мне говорили, я ползать рождён, а крылья лишь атавизм,
Но я в обратном убеждён и я возьму, малыш, этот приз.
Пусть я рискую похлеще Икара,
Клянусь тебе своим даром!
Ночь снимает с наших лиц недовольства маски
Не одна сотня страниц ещё до развязки...
Завтра снова будет день недовольных взглядов
Нам расстаться просто лень... Мы проснёмся рядом....
Кому-нибудь следовало бы взять на себя труд подсчитать, сколько лет своей жизни дама проводит в ожидании звонков от мужчины.
Корпорации торгуют революцией в модной упаковке: прочти инструкцию во вкладыше, и не бойся передозировки.
Рафинированный бунт безопасен в любых количествах, от мизерных до запредельно астрономических.
Слова пусты, остались только формы,
Их содержание сомнительно, а смысл спорный.
Бухой упорно пытаюсь все заснуть в уборной,
На мониторе с твоим фото параллельно порно.
Голодным должен быть художник или поэт,
И я голодный, хрен пойми во что одет,
Несу размеренным гудкам в трубке этот бред,
Надеясь, что у тебя с собой телефона нет.
Cлайд с цитатой