— Куда ты звонил?
— Далеко
— Богу?
— Нет. В Лондон.
— Бог живёт в Лондоне?
— Нет, там живёт моя мама.
— Твоя мама — Бог?
— Лорелай...
— Бог — Женщина!
— Куда ты звонил?
— Далеко
— Богу?
— Нет. В Лондон.
— Бог живёт в Лондоне?
— Нет, там живёт моя мама.
— Твоя мама — Бог?
— Лорелай...
— Бог — Женщина!
— Ты расстроена.
— Нет, я не расстроена.
— Да ты расстроена! Я знаю, когда ты расстроена. Это похоже на мою мать.
— Спасибо!
— Тебе же нравится моя мать!
— Да, но тебе же она не нравиться. Поэтому когда ты говоришь, что я похожа на твою мать это далеко не комплимент!
Я не люблю быть идиоткой и сама того не зная. Я должна быть в курсе, чтобы насладиться своим идиотизмом, сфотографироваться...
— Я не знал, что вы стали подругами.
— Вообще-то мы не подруги, просто болтали. Она, кажется, классная.
— Да, она классная, просто вы с ней очень разные.
— То есть я не классная?
— Нет, ты классная, просто по-другому.
Когда я был ребёнком, у меня был воображаемый друг. Я был уверен, что он может меня слышать и исполнять все мои желания. Потом я повзрослел и перестал ходить в церковь.
ОН: Патер, знаете, почему на принца на белом коне надрачивают – не из-за бархата и не из-за коня, а потому что никто не способен так увлекательно, полно, божественно заниматься самыми наибожественными вещами – войной и любовью. Никто больше не способен так ярко раскрашивать жизнь окружающих. А конь там или Бугатти – это знаете ли, детали.
Многие говорят, что я просто еще не нашел Иисуса. Но я думаю, пусть Иисус сам меня ищет. Он же всемогущий, а я всего лишь телезвезда — кто круче? Христос, ты хоть постарайся!