Я знаю. Это другое. Но ты ведь хочешь спасти джаз. А как его спасти, если его не слушают? Джаз гибнет из-за таких, как ты! Ты играешь для стариков, брат. В Лейд-хаузе. Где дети? Где молодежь? Ты одержим Кенни Кларком, Телониусом Монком, а они были революционерами. Как ты собираешься быть таким же, если ты консерватор? Ты вцепился в прошлое, но джаз — это будущее.
Многие люди считают, что «Mistery Lady» это джаз. На самом деле это не джаз, а ориентированная на джаз поп-музыка. Но что бы я ни пела, я пою по-своему. Если джаз, он должен звучать как джаз, но все равно он будет нести в себе частицу блюза. Мне нравится заниматься разными вещами. Когда мы закончили этот альбом, я объявила записывающей компании, что намерена работать над его продолжением. Мне хочется, чтобы это был не поп, а что-то вроде биг-бенд стандартов. Что-нибудь такое, чего я никогда раньше не делала, что-то вроде Эллы Фицджеральд, Фрэнка Синатры… Я вовсе не собираюсь петь, как они, я хочу сделать что-то в этом духе. Просто для того, чтобы узнать, что я могу сделать это.
— Не понимаю джаз.
— Ты не понимаешь джаз?
— Нет.
— Ну неважно, понимаешь ты или нет, важно что чувствуешь, когда слышишь его. Вот, что важно.
— Пытаюсь понять слова песни или мелодию, или хоть что-нибудь.
— Не надо понимать, эта музыка не пытается тебя куда-то унести, а наоборот, пытается отыскать себя, суть себя самой.
Подлинный джаз — искусство самовыражения. Самовыражения одновременно личности и нации.
— Джаз для России это чужая музыка?
— Я с этим не согласен. Приведу пример. Когда мы встретились с оркестром Кларка Терри, это знаменитый трубач, который, кстати, играл у Дюка Эллингтона, мы с ними выступали вместе на фестивале. И потом когда мы вышли после фестиваля, выяснилось, что они в одной гостинице и я предложил им наш автобус до гостиницы. И когда мы ехали, по пути кто-то сказал: «Вы знаете, у нас там напитки остались, позовём их поговорить». Мы позвали, поговорили и вдруг тромбонист один, двухметрового роста говорит: «Можно мне сказать слово? Вы знаете, как у нас к цветным относятся, но мы впервые почувствовали: только русские к нам относятся именно душой всей». Потом у него слёзы потекли. И потом говорит: «Я только сейчас понял: настоящий джаз понимают только цветные и русские».
— Это значит, вы играете очень быструю музыку... джаз?
— Да. Самый горячий!
— Некоторые любят погорячее. Но я предпочитаю классическую музыку.
Мои друзья шутили, что у меня «старая душа», и как они заметили, она еще с юности требовала джаза, классической музыки и хорошего вина.
Хей, малыш, захватим город в плен... И будет джаз,
Я приспущу чулки, до самых, до колен, и будет джаз,
Все за мной я знаю классный бар,
Там джин дают как лёд, а от рояля жар,
Там вечный шум и гам, и драки по ночам,
И там, знай, джаз!
И будет джаз, да будет джаз!
Come on babe, why don't we paint the town,
Аnd all that jazz,
I'm gonna rouge my knees,
Аnd roll my stockings down,
Аnd all that jazz,
Start the car I know a whoopee spot
Where the gin is cold but the piano's hot!
It's just a noisy hall
Where there's a nightly brawl
And all that jazz And all that jazz.
Cлайд с цитатой