Гэри Чепмен. Пять языков любви

Мечты о «вечном счастье» разбились о суровую реальность. Я слышал вновь и вновь: «Любовь ушла. Ничего не осталось. Раньше мы были близки, а сейчас… Нам плохо вместе. Мы друг другу не подходим».

0.00

Другие цитаты по теме

У тех, кто родительской любви не знал, язык любви формируется тоже. Но он не совсем правильный. Они – словно неграмотные дети со скудным запасом слов.

Осень. Веет прохладой. Воздух послушен, тих,

листья, как звездопадом, снова слетают с клёна.

Ты не со мной. Не рядом. Ты обнимаешь других…

Нет для меня ни жеста, ни улыбки, ни слова.

Я обнимала сердцем. Сделала, что могла.

Грела, ждала, шептала… Даже почти кричала!

Ты не услышал. Что же… Кончились все слова.

А ведь верилось в счастье… Только тебе не надо.

Could it be that time has taken its toll,

Won't take you so far I am in control,

And we were lovers

Now we can't be friends,

Fascination ends,

Here we go again.

— Как во сне, кричишь, а крика не слышно.

— И засыпать страшно...

— И просыпаться невозможно!

— И даже водка не берёт...

— И таблетки тоже не помогают.

— Я полгода шатался по друзьям. Я не мог зайти в квартиру.

— Прямо хоть с моста в реку...

— А я мечтал об аварии, но чтоб сразу, мгновенно.

Наши чувства оказались иллюзией, и многие считают, что перед нами – два пути: (1) всю жизнь мучиться с нелюбимым супругом, или (2) попытать счастья с другим. Сегодня мы чаще выбираем второй, наши родители предпочитали первый. Но прежде чем утверждать, что наш выбор лучше, давайте взглянем на цифры. Сегодня в нашей стране 40 % первых браков заканчиваются разводом. Такой же конец ждет 60 % – вторых браков и 74 % – третьих. Следовательно, вероятность найти счастье во втором и третьем браке не так уж велика.

Я сидел неподвижно, пытаясь овладеть положением. «Я никогда больше не увижу её», — сказал я, проникаясь, под впечатлением тревоги и растерянности, особым вниманием к слову «никогда». Оно выражало запрет, тайну, насилие и тысячу причин своего появления. Весь «я» был собран в этом одном слове. Я сам, своей жизнью вызвал его, тщательно обеспечив ему живучесть, силу и неотразимость, а Визи оставалось только произнести его письменно, чтобы, вспыхнув чёрным огнём, стало оно моим законом, и законом неумолимым. Я представил себя прожившим миллионы столетий, механически обыскивающим земной шар в поисках Визи, уже зная на нём каждый вершок воды и материка, — механически, как рука шарит в пустом кармане потерянную монету, вспоминая скорее её прикосновение, чем надеясь произвести чудо, и видел, что «никогда» смеётся даже над бесконечностью.

Скажите ей, что я ушёл,

И что не смог её дождаться.

Лишь октября зажёг костёр,

Чтобы хоть как-то попрощаться.

Наследника ты породил на свет,

А меня в глазах твоих давно уж нет.

Я ненависть рождаю день и ночь,

И слово «мы» из памяти уходит прочь...

Разлюбить человека – это еще полбеды. Ты еще перестаешь любить все то, что ему нравилось.

— Ну всё равно, мам, объясни мне — какие-такие причины? Ну почему я должна жить с нелюбимым человеком? Только потому что я один раз ошиблась?

— Я... Я хочу, я не хочу, я ошиблась, я знаю, я не знаю. Ты последи за собой.

— Хорошо, я скажу — «мы».

— Да не скажешь ты — «мы». Потому что ты думаешь только о себе. А мы — это я, это он, это другие. Мы — это твой муж, который тебе поверил.