Верность в течение всей жизни — это идеал, который в наше время недостижим.
Настоящая любовь — это признание ошибок, это прощение. Только так я могу показать своему партнёру какое место он занимает в моей жизни, что он мне очень дорог.
Верность в течение всей жизни — это идеал, который в наше время недостижим.
Настоящая любовь — это признание ошибок, это прощение. Только так я могу показать своему партнёру какое место он занимает в моей жизни, что он мне очень дорог.
«Верность! – думал Тонио Крёгер. – Я буду верен тебе, буду любить тебя, Ингеборг, покуда я жив!»
...
Он кружил вокруг алтаря, на котором пылало пламя его любви, преклонял перед ним колена, бережно поддерживал и питал это пламя, ибо хотел быть верным. Но прошло еще немного времени,– и священный огонь, без вспышек и треска, неприметно угас.
А Тонио Крёгер продолжал стоять перед остывшим жертвенником, изумленный и разочарованный тем, что верности на земле не бывает. Затем он пожал плечами и пошел своей дорогой.
Есть высокое наслаждение в верности. Может быть — самое высокое. И даже пусть о твоей верности не знают. И даже пусть не ценят.
Но чтоб она двигала что-то!
А если — ничего не движет? Никому не нужна?…
Женщина — как Бог: она хотела бы властвовать над мужем безраздельно. А мужчина напоминает язычника: ему всегда мало бога одного, а женщин и подавно.
Быть верной одному мужчине? Это то же самое, что добровольно отказаться от всех блюд, кроме одного, пусть и самого вкусного. Даже фаршированный изысканной начинкой кальмар осточертеет тебе через пару недель. Захочется простой гречневой каши. Или яблочка. Или блинчиков с джемом. А может, всего перечисленного сразу!
Говорят, друг может отступиться от друга, попавшего в беду, но женщина на такое не способна. Оглянитесь вокруг: как бы ни был унижен, несчастен, сломлен мужчина, рядом с ним вы всегда увидите женщину, которая поддерживает его и утешает. Когда последний из друзей рассудит за благо исчезнуть, когда отвернётся последний из родственников, останется женщина.
... любовь, верность, преданность, незыблемая вера в идеалы справедливости — это лишь «атрибуты», присущие определенному времени. Времени Прошедшему? Есть, есть ещё эти прежние бесценные чувства. Но мало. Это уже дефицит.