Его Париж всегда был невелик, он заключался в тесном кольце между квартирой, судом, Оперой, Западным вокзалом и двумя-тремя ресторанами; эти точки соединялись в его представлении лишь кратчайшими прямыми линиями. Шаг в сторону — и он оказывался на неведомой территории: под ногами дикими джунглями лежал метрополитен, Комба и окраинные кварталы простирались, как пустыни.
Когда грань перейдена, любовная связь становится такой же прозаичной, как дружба. Пламя обожгло их и перекинулось на другую часть леса; оно оставило лишь чувство ответственности и одиночества.