Если для него дом означал избавление от лишних вещей и прочный, привычный их минимум, для нее дом был скоплением вещей.
Он знал по опыту, как умирает страсть и уходит любовь, но жалость остается навсегда. Ее никто не в силах утолить. Ее питает сама жизнь.
Профессия постепенно поглощала всю его жизнь, как прежде это делала школа. Профессией же его было лгать, выкручиваться, никогда не попадаться с поличным — и его жизнь приобретала такие же черты.
Уилсон почувствовал, что Скоби новичок в мире обмана, он не жил в нем с самого детства; и Уилсон испытывал что-то вроде зависти к Скоби.
Профессия постепенно поглощала всю его жизнь, как прежде это делала школа. Профессией же его было лгать, выкручиваться, никогда не попадаться с поличным — и его жизнь приобретала такие же черты.
Люди спешат заполнить свой новый дом инородными вещами, начинить чуждой ему энергетикой, тем самым навсегда убить собственный мир дома, его живую душу.
... мужчины рвут эмоциональную связь в одно мгновение, одна минута – и всё, а женщинам нужны годы.
Одни мужья знали, что у их жен есть любовники и относились к этому с полным безразличием; другие были далеко не безразличны к этому, но совсем не подозревали о их существовании.
— Живёшь или не живёшь у себя дома?
Я разглядывала изумрудные вены на её запястьях.
— Кажется, не живу.
— Тогда и не надо там оставаться.
Cлайд с цитатой