Другая женщина (The Other Woman)

Другие цитаты по теме

— Записаться, что ли, на курсы ума?

— Куда?

— На курсы повышения ума. Ну, где заставляют делать упражнения для ума. Ну, когда зрение садится, люди идут и тренируют свои глаза. Ну, чтобы не носить очки больше. Нужно то же самое, но для ума. Курсы повышения ума. Чтобы можно было лежать на пляже, загорать и пить гинкго бальбоа целый день, а через пару недель — ты супер-умный.

— Только гинкго билоба, Бальбоа — это Рокки.

— Ну да. Видишь? Видишь?! Мне очень нужно на курсы повышения ума.

Я знаю, как жулики свои дела делают, а ты знаешь, как Марк делает все на свете, а Эмбер знает... мы выясним, что Эмбер знает.

— Присядем?

— Только я не хочу сидеть там, где вы с Марком занимались сексом. Здесь безопасно?

— Ммм...

— Может, стул какой есть?

— Ээ...

[Кейт подходит к подоконнику]

— Если для тебя это важно...

— Ты серьезно!? Даже у окна? Зрителей, что ли, не хватает?

— Слушай, садись уже куда-нибудь и смирись с этим.

— Тебя могут даже посадить.

— Я за него не сяду! Разворачивайся!

— Да никого не посадят, ну, может быть, Марка.

— Я не Марта Стюарт, я не чета бой-бабам! Я не авторитет!

— Да какой нахрен авторитет?

— Я не умею делать заточки! У меня тонкие руки и пухлые губы — я стану петухом!

— А, если я займусь с ним сексом, не снимая платья?

— Серьезно?

— Просто верхняя половина меня его ненавидит, а нижняя готова отдаться.

— Я хочу извиниться за то, что другие вампиры сделали со Стефаном, за похищение, за пытки... Этого не должно было случиться.

— Вы там играли в Дом-2 с половиной вампиров из гробницы, причем реально взбешенных. И что, вы думали, должно было произойти?

Давным-давно я вёл одну программу, приходит такой известный российский актер и я его спрашиваю: «Кого вы считаете выдающимися актерами двадцатого века?»

Он так сел и сказал: «Нас немного...»

— Это Бенедикт взял вас в «Хоббит», или это вы взяли его в «Хоббит», или это вы оба просто там оказались?

— Мысль о том, что он взял меня в «Хоббите», заставляет меня желать смерти каждого в этой комнате.

Я не жалею о пережитой бедности. Если верить Хемингуэю, бедность — незаменимая школа для писателя. Бедность делает человека зорким. И так далее.

Любопытно, что Хемингуэй это понял, как только разбогател…

— Я знаю, что нам делать с твоими предвидениями... Знаю, куда с ними ехать.

— Куда же?

— В Вегас!