— Может быть, так лучше, что он мертв.
— Почему?
— Нет смысла летать в таком сером небе.
— Может быть, так лучше, что он мертв.
— Почему?
— Нет смысла летать в таком сером небе.
Птицы видят в стекле продолжение неба. Натыкаются и умирают.
— А что случилось? У него кончился воздух?
— У него кончилось небо.
How many times must a man look up
Before he can see the sky?
Yes, 'n' how many ears must one man have
Before he can hear people cry?
Yes, 'n' how many deaths will it take till he knows
That too many people have died?
The answer, my friend, is blowin' in the wind,
The answer is blowin' in the wind.
Когда ты успел стать для меня целым миром?
Чтобы заполнить место в наших прогнивших сердцах... все, что мы делаем — набиваем «опилками» наши пустые души и притворяемся, что мы живы.
Ты идешь по небу, словно оно тебе по колено, Энакин. Ты подаешь большие надежды.
Мы умираем не от старости, не от любви, не от войны — от неба синего до крайности, кричащего у нас в груди.
Над домами, домами, домами
голубые висят облака -
вот они и останутся с нами
на века, на века, на века.
Только пар, только белое в синем
над громадами каменных плит...
Никогда, никогда мы не сгинем,
мы прочней и нежней, чем гранит.
Пусть разрушатся наши скорлупы,
геометрия жизни земной, -
оглянись, поцелуй меня в губы,
дай мне руку, останься со мной.
А когда мы друг друга покинем,
ты на крыльях своих унеси
только пар, только белое в синем,
голубое и белое в си…
Только одиноким дарована эта форма пустоты под названием «свобода».
Хочу проверить, высоко ли я смогу взлететь. Хочу узнать, правда ли это. Правда ли, что небо на самом верху открывается.