Ты идешь по небу, словно оно тебе по колено, Энакин. Ты подаешь большие надежды.
Ты не был внизу с той поры,
Когда Боги творенья свои оглядев, порешили,
Чем праздно всем по земле скитаться
Пускай все живут только там, где родились.
Но ты воспротивился, твоим домом стало небо,
И Древние Боги уже не посмеют
Прервать твой полёт в небеса, бесконечный.
Дракон!
Мама, если Бог на небе, значит, он летает?
И церковь из окна еще видна, вон там стоит, вздымается над крышей. Стоит давно, а кажется — летит. Летит над строем стираных рубашек, летит над жизнью, купленной в кредит, летит, летит и белым небом машет.
— А что случилось? У него кончился воздух?
— У него кончилось небо.
Иду домой, ветер бьет в ребра, а во мне ширится чувство какой-то парусности. Словно именно сейчас, стоит лишь слегка подпрыгнуть — и полечу я в небо. Туда, где облака мнутся, пожирают друг друга и рождают новые. Так и полечу — нелепым воздушным шаром в грязных ботинках с портфелем в руке. И чувство это такое сильное, почти как уверенность. Вот только не прыгну я. Потому что не полечу. А прыгающий на улице мужчина моих лет смотрится глупо. Так и иду дальше, а неосуществленный этот прыжок скручивает мерно зудящее раздражение в тугую пружину, натягивает курок будущего.
Хочу проверить, высоко ли я смогу взлететь. Хочу узнать, правда ли это. Правда ли, что небо на самом верху открывается.
В моём городе тяжёлым грузом обрушилось небо
На плечи тех, кто утратил желание жить.
Здесь на жалобу вроде: «У меня болит слева» —
Лишь отвечают: «Вам противопоказано кого-то любить».
Весна не приходит. Это известно.
И вряд ли что-то поможет.
Наверное, ей не хватило места.
Быть может, мне тоже.
Я говорю, что со временем память превращается в пыль.
Так устроено. Это то, что не подвластно другим.
Существует одна аксиома:
Разгораешься ещё больше, когда просят: «Остынь».
И не мне говорить, как возле родного дома
Ощущаешь себя
Чужим.
Мне не хватит слов, не хватит речей,
Чтобы рассказать тебе обо всём.
Я от усталости засыпаю на чьём-то чужом плече.
И сквозь сон слышу: «Пойдём».
И мне кажется, что музыка здесь звучит дольше.
Говори со мной.
Говори со мной больше.
Звезды усыпали небо в количестве, какого прежде Куинну наблюдать не доводилось; пока он любовался ими, их стало ещё больше.
— Вы что, никогда неба не видели? — нетерпеливо осведомилась сестра Благодеяние.
— Такое — впервые.
— Небо как небо... как всегда.
— Для меня оно сегодня выглядит другим.
Не люблю темные стекла,
Сквозь них темное небо.
Дайте мне войти, откройте двери.
Мне снится Черное море,
Теплое Черное море,
За окнами дождь, но я в него не верю.
Только боги и только дети
Восходили в такие выси,
Выше крыши клубилось небо,
Выше неба была любовь:
Недоступная, неземная,
Уходящая в звездный холод,
Леденила чужие души,
Согревала уснувший город.
Cлайд с цитатой