Всем, кто вот-вот умрёт: приветствую вас... и я сделаю это быстро.
Время нельзя убить — его можно только потерять или просрать!
Всем, кто вот-вот умрёт: приветствую вас... и я сделаю это быстро.
Время нельзя убить — его можно только потерять или просрать!
Нет большей красоты, чем в том, как огромная крылатая тварь взмывает в небеса... и падает, сражённая моей пулей!
Найду ли я достойного противника, прежде чем умру от скуки?
– А, теперь понимаю: я умер, да? – вдруг догадался он.
Смерть кивнул.
– ВСЕ ГОВОРИТ ИМЕННО ОБ ЭТОМ.
– Но это же было убийство! Кто-нибудь знает, что меня убили?!
– РАЗУМЕЕТСЯ. ВО-ПЕРВЫХ, УБИЙЦА. НУ И ТЫ САМ, КОНЕЧНО.
— Как гласит Библия, не убей, Господь может не понять.
— Он может нет, а вот его жена обязательно.
Не умерла тогда, не умру и сейчас. А вот кое-кому — придётся. И последним, что они увидят, будет моя улыбка. Или лазерный луч. А кто шальную пулю словит — тот сам виноват.
– НАМ ПОРА, – перебил Смерть.
– Но ведь он только что убил меня! Задушил голыми руками!
– ВЗГЛЯНИ НА ЭТО С ДРУГОЙ СТОРОНЫ. ОЩУЩЕНИЯ БЫЛИ НЕ ИЗ ПРИЯТНЫХ, ЗАТО ЭТО ТВОИ ПОСЛЕДНИЕ НЕГАТИВНЫЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ.
– То есть сделать я ничего не могу?
– ПРЕДОСТАВЬ ЭТО ЖИВЫМ. ВООБЩЕ-ТО, ЛЮДИ ЧУВСТВУЮТ СЕБЯ НЕСКОЛЬКО НЕУЮТНО, КОГДА МЕРТВЕЦ ВДРУГ НАЧИНАЕТ ИГРАТЬ АКТИВНУЮ РОЛЬ В РАССЛЕДОВАНИИ СОБСТВЕННОГО УБИЙСТВА. ЭТО НЕМНОЖКО НЕРВИРУЕТ.
— Так или иначе, нам пора спать, — прошептала Гермиона. — А то будем ползать завтра как сонные мухи.
- Да уж, — согласился Рон. — Зверское тройное убийство, совершенное матерью жениха, может немного подпортить свадьбу. Свет я сам выключу.
— Чёртов пьяница. Ты так нажрался, что в упор не попадёшь! У тебя в глазах всё двоится.
— Поэтому у меня пара пистолетов, для каждого из вас найдётся!
Ты умираешь — я живу. Вот и всё равновесие.